| You only think of the present," Gervaise was saying to Coupeau. | Вечно у вас всякие пакости на уме, - говорила Жервеза. |
| "Sure, I loved him, but after the disgusting way in which he left me - " | - Конечно, я его любила... Но после того, как он так гнусно бросил меня... |
| They were talking of Lantier. | Они говорили о Лантье. |
| Gervaise had not seen him again; she thought he was living with Virginie's sister at La Glaciere, in the house of that friend who was going to start a hat factory. | Жервеза больше не видала его. Он, по-видимому, живет с Аделью, сестрой Виржини, в Гласьере, у того приятеля, что хочет открыть шапочную мастерскую. |
| She had no thought of running after him. | Впрочем она вовсе не собирается гоняться за ним. |
| She had been so distressed at first that she had thought of drowning herself in the river. But now that she had thought about it, everything seemed to be for the best. | Конечно, сначала было очень горько, она даже хотела утопиться, но теперь образумилась, - в конце концов все вышло к лучшему. |
| Lantier went through money so fast, that she probably never could have raised her children properly. | С этим Лантье ей, пожалуй, так и не удалось бы вырастить детей, - он ужасно транжирил деньги. |
| Oh, she'd let him see his children, all right, if he bothered to come round. But as far as she was concerned, she didn't want him to touch her, not even with his finger tips. | Если Лантье вздумает зайти поцеловать Этьена и Клода, она не вышвырнет его за дверь; но что до нее, то она скорее даст изрубить себя на куски, чем позволит ему коснуться себя хотя бы пальцем. |
| She told all this to Coupeau just as if her plan of life was well settled. | Жервеза говорила это со спокойной решимостью; видно было, что она твердо определила правила своей дальнейшей жизни. |
| Meanwhile, Coupeau never forgot his desire to possess her. He made a jest of everything she said, turning it into ribaldry and asking some very direct questions about Lantier. But he proceeded so gaily and which such a smile that she never thought of being offended. | Но Купо, который не желал расстаться с мыслью когда-нибудь овладеть ею, шутил, отпускал непристойности, задавал ей весьма откровенные вопросы насчет Лантье, но все это выходило у него так весело, и он так добродушно сверкал белыми зубами, что Жервеза и не думала обижаться. |
