| Gervaise looked at her daughter very seriously, with wide open eyes, slowly overshadowed with sadness, for she would rather have had a boy. Boys can talk care of themselves and don't have to run such risks on the streets of Paris as girls do. | Жервеза с серьезным лицом смотрела на дочь широко открытыми, грустными глазами. Она покачала головой. Ей хотелось родить мальчика: мальчик всегда сумеет пробить себе дорогу в жизни, он не так рискует погибнуть в этом ужасном Париже. |
| The midwife took the infant from Coupeau. | Повивальная бабка взяла ребенка из рук Купо. |
| She forbade Gervaise to do any talking; it was bad enough there was so much noise around her. | Кроме того, она запретила Жервезе говорить: уже и то плохо, что вокруг нее такой шум. |
| Then the zinc-worker said that he must tell the news to mother Coupeau and the Lorilleuxs, but he was dying with hunger, he must first of all have his dinner. | Тогда кровельщик сказал, что нужно сообщить о событии мамаше Купо и Лорилле, но он умирает от голода и сначала хочет пообедать. |
| It was a great worry to the invalid to see him have to wait on himself, run to the kitchen for the stew, eat it out of a soup plate, and not be able to find the bread. | Для роженицы было настоящим мучением смотреть, как он сам прислуживает себе, бегает на кухню за рагу, ест с разбитой тарелки, не может найти хлеба. |
| In spite of being told not to do so, she bewailed her condition, and fidgeted about in her bed. | Несмотря на запрещение, она волновалась, приходила в отчаяние и вертелась под одеялом. |
| It was stupid of her not to have managed to set the cloth, the pains had laid her on her back like a blow from a bludgeon. | Как это глупо, что она не успела накрыть на стол! Боли схватили ее так внезапно, что она упала, как подкошенная. |
| Her poor old man would not think it kind of her to be nursing herself up there whilst he was dining so badly. | А теперь она нежится в постели, когда ее бедный муж так плохо обедает! Он, наверно, рассердится на нее. |
| At least were the potatoes cooked enough? | Дожарилась ли, по крайней мере, картошка? |
| She no longer remembered whether she had put salt in them. | Она даже не помнит, посолила ли ее. |
| "Keep quiet!" cried the midwife. |
