| Дядя Базуж, старик лет пятидесяти, был факельщиком. Его черные штаны были испачканы грязью, черный плащ застегнут на плече, а черная кожаная шляпа сплющилась от многочисленных падений. |
| "Don't be afraid, he's harmless," continued Lorilleux. | - Не бойтесь, он не злой, - продолжал Лорилле. |
| "He's a neighbor of ours - the third room in the passage before us. | - Это наш сосед: третья комната по коридору, не доходя до нас... |
| He would find himself in a nice mess if his people were to see him like this!" | Вот была бы штука, если б он в таком виде попался на глаза своему начальству. |
| Old Bazouge, however, felt offended at the young woman's evident terror. | Дядя Базуж обиделся, что Жервеза так испугалась его. |
| "Well, what!" hiccoughed he, "we ain't going to eat any one. | - Ну, что, в чем дело? - бормотал он. - Что я, людоед, что ли?.. |
| I'm as good as another any day, my little woman. No doubt I've had a drop! | Я не хуже других, милочка моя... Ну, правда, я выпил маленько! |
| When work's plentiful one must grease the wheels. | Надо же рабочему человеку смазать себе колеса. |
| It's not you, nor your friends, who would have carried down the stiff 'un of forty-seven stone whom I and a pal brought from the fourth floor to the pavement, and without smashing him too. I like jolly people." | Ни вы, ни ваши приятели не сумели бы вынести покойника в пятнадцать пудов весом. А мы его стащили вдвоем на улицу с пятого этажа и даже ни чуточки не поломали... Я, знаете, люблю веселых людей... |
| But Gervaise retreated further into the doorway, seized with a longing to cry, which spoilt her day of sober-minded joy. | Но Жервеза забилась в дверную нишу. Ей хотелось плакать, и все ее спокойствие и радостное настроение были отравлены. |
| She no longer thought of kissing her sister-in-law, she implored Coupeau to get rid of the drunkard. | Она уже не собиралась целоваться с золовкой. Она умоляла Куио прогнать пьяного. |
| Then Bazouge, as he stumbled about, made a gesture of philosophical disdain. | Тогда дядя Базуж, пошатываясь, сделал жест, полный философического презрения. |
