| И действительно, раздалось тихое мяуканье, шедшее как будто с блюда. |
| It was Coupeau who did that with his throat, without opening his lips; a talent which at all parties, met with decided success, so much so that he never ordered a dinner abroad without having a rabbit ragout. | Купо делал это горлом, не раскрывая рта, и очень похоже. Эта шутка неизменно имела такой успех, что Купо, обедая в ресторане, всегда заказывал кролика. |
| After that he purred. | - Потом он мурлыкал. |
| The ladies pressed their napkins to their mouths to try and stop their laughter. | Дамы помирали со смеху и зажимали рты салфетками. |
| Madame Fauconnier asked for a head, she only liked that part. | Г-жа Фоконье попросила голову: она любила только голову. |
| Mademoiselle Remanjou had a weakness for the slices of bacon. | Мадемуазель Реманжу обожала шкварки. |
| And as Boche said he preferred the little onions when they were nicely broiled, Madame Lerat screwed up her lips, and murmured: | Когда Бош заявил, что он всему предпочитает мелкие луковички, если только они хорошо пропитаны салом, г-жа Лера закусила губу и прошептала: |
| "I can understand that." | - Я понимаю. |
| She was a dried up stick, living the cloistered life of a hard-working woman imprisoned within her daily routine, who had never had a man stick his nose into her room since the death of her husband; yet she had an obsession with double meanings and indecent allusions that were sometimes so far off the mark that only she understood them. | Она была суха, как жердь, работала с утра до ночи и жила в полном одиночестве. С тех пор как она овдовела, ни один мужчина никогда не заглядывал к ней, тем не менее у нее вечно были какие-то сальности на уме, она постоянно изрекала двусмысленности, непристойные намеки, до того тонкие, что никто, кроме нее, не понимал их. |
| As Boche leaned toward her and, in a whisper, asked for an explanation, she resumed: | Бош наклонился к ней и на ухо, шепотом, попросил объяснить ему, в чем дело. |
| "Little onions, why of course. That's quite enough, I think." | -Ну, конечно, маленькие луковки... Кажется, вполне понятно, - заявила она. |
| The general conversation was becoming grave. | Между тем разговор за столом принял серьезное направление. |
| Each one was talking of his trade. | Каждый рассказывал о своем ремесле. |
| Monsieur Madinier raved about the cardboard business. There were some real artists. | Г-н Мадинье восхвалял картонажное искусство: в этом деле есть настоящие художники. |
