| "That will do; you can go." | - Ну, хорошо... ступай себе... |
| "Shall I not lay out your Honour's new uniform?" asked the ever-attentive Hain?n. | - Суртук тебе новый приготовить, ваше благородие? - заботливо спросил Гайнан. |
| Romashov was silent and pondered. | Ромашов молчал и колебался. |
| First he would say "Yes," then "No," and again "Yes." | Ему хотелось сказать - да... потом - нет, потом опять - да. |
| At last, after a long, deep sigh, uttered in the descending scale, he replied in a tone of resignation- | Он глубоко, по-детски, в несколько приемов, вздохнул и ответил уныло: |
| "No, Hain?n, never mind about that-get the samovar ready and then run off to the mess for my supper." | -Нет уж, Гайнан... зачем уж... бог с ним... Давай, братец, самовар, да потом сбегаешь в собрание за ужином. |
| "I will stay away to-day," whispered he to himself. | Что уж! "Сегодня нарочно не пойду, - упрямо, но бессильно подумал он. |
| "It doesn't do to bore people to death by calling on them like that every day. | - Невозможно каждый день надоедать людям, да и... вовсе мне там, кажется, не рады". |
| And, besides, it is plain I am not a man people long for." His resolution to stay at home that evening seemed fixed enough, and yet an inner voice told him that even to-day, as on most other days during the past three months, he would go to the Nikol?ievs'. | В уме это решение казалось твердым, но где-то глубоко и потаенно в душе, почти не проникая в сознание, копошилась уверенность, что он сегодня, как и вчера, как делал это почти ежедневно в последние три месяца, все-таки пойдет к Николаевым. |
| Every time he bade these friends of his good-bye at midnight, he had, with shame and indignation at his own weakness and lack of character, sworn to himself on his honour that he would not pay another call there for two or three weeks. Nay, he had even made up his mind to give up altogether these uncalled-for visits. | Каждый день, уходя от них в двенадцать часов ночи, он, со стыдом и раздражением на собственную бесхарактерность, давал себе честное слово пропустить неделю или две, а то и вовсе перестать ходить к ним. |
