| Она забыла в это мгновение все - и родителей, и прощанье, и подозрения... Она была счастлива. |
| "Vanya!" she cried. "I've been unfair to him and I'm not worthy of him. | - Ваня! - вскричала она, - я виновата перед ним и не стою его! |
| I thought you weren't coming, Alyosha. | Я думала, что ты уже и не придешь, Алеша. |
| Forget my evil thoughts, Vanya! | Забудь мои дурные мысли, Ваня. |
| I'll atone for it!" she added, looking at him with infinite love. | Я заглажу это! - прибавила она, с бесконечною любовью смотря на него. |
| He smiled, kissed her hand, and still keeping his hold of her hand turned to me, and said: | Он улыбнулся, поцеловал у ней руку и, не выпуская ее руки, сказал, обращаясь ко мне: |
| "Don't blame me either. | - Не вините и меня. |
| I've been wanting to embrace you as a brother for ever so long; she has told me so much about you! | Как давно хотел я вас обнять как родного брата; как много она мне про вас говорила! |
| We've somehow not made friends or got on together till now. | Мы с вами до сих пор едва познакомились и как-то не сошлись. |
| Let us be friends, and ... forgive us," he added, flushing slightly and speaking in an undertone, but with such a charming smile that I could not help responding to his greeting with my whole heart. | Будем друзьями и... простите нас, - прибавил он вполголоса и немного покраснев, но с такой прекрасной улыбкой, что я не мог не отозваться всем моим сердцем на его приветствие. |
| "Yes, yes, Alyosha," Natasha chimed in, " he's on our side, he's a brother to us, he has forgiven us already, and without him we shall not be happy. | - Да, да, Алеша, - подхватила Наташа, - он наш, он наш брат, он уже простил нас, и без него мы не будем счастливы. |
| I've told you already.... Ah, we're cruel children, Alyosha ! | Я уже тебе говорила... Ох, жестокие мы дети, Алеша! |
| But we will live all three together. . . . Vanya!" she went on, and her lips began to quiver. "You'll go back home now to them. You have such a true heart that though they won't forgive me, yet when they see that you've forgiven me it may soften them a little. | Но мы будем жить втроем... Ваня! - продолжала она, и губы ее задрожали, - вот ты воротишься теперь к ним, домой; у тебя такое золотое сердце, что хоть они и не простят меня, но, видя, что и ты простил, может быть, хоть немного смягчатся надо мной. |
