|
| Through the tall, slender stems of the grass peeped light-blue, dark-blue, and lilac star-thistles; the yellow broom thrust up its pyramidal head; the parasol-shaped white flower of the false flax shimmered on high. A wheat-ear, brought God knows whence, was filling out to ripening. | Сквозь тонкие, высокие стебли травы сквозили голубые, синие и лиловые волошки; желтый дров выскакивал вверх своею пирамидальною верхушкою; белая кашка зонтикообразными шапками пестрела на поверхности; занесенный бог знает откуда колос пшеницы наливался в гуще. |
| Amongst the roots of this luxuriant vegetation ran partridges with outstretched necks. | Под тонкими их корнями шныряли куропатки, вытянув свои шеи. |
| The air was filled with the notes of a thousand different birds. | Воздух был наполнен тысячью разных птичьих свистов. |
| On high hovered the hawks, their wings outspread, and their eyes fixed intently on the grass. | В небе неподвижно стояли ястребы, распластав свои крылья и неподвижно устремив глаза свои в траву. |
| The cries of a flock of wild ducks, ascending from one side, were echoed from God knows what distant lake. | Крик двигавшейся в стороне тучи диких гусей отдавался бог весть в каком дальнем озере. |
| From the grass arose, with measured sweep, a gull, and skimmed wantonly through blue waves of air. | Из травы подымалась мерными взмахами чайка и роскошно купалась в синих волнах воздуха. |
| And now she has vanished on high, and appears only as a black dot: now she has turned her wings, and shines in the sunlight. Oh, steppes, how beautiful you are! | Вон она пропала в вышине и только мелькает одною черною точкою. Вон она перевернулась крылами и блеснула перед солнцем... Черт вас возьми, степи, как вы хороши!.. |
| Our travellers halted only a few minutes for dinner. Their escort of ten Cossacks sprang from their horses and undid the wooden casks of brandy, and the gourds which were used instead of drinking vessels. | Наши путешественники останавливались только на несколько минут для обеда, причем ехавший с ними отряд из десяти козаков слезал с лошадей, отвязывал деревянные баклажки с горелкою и тыквы, употребляемые вместо сосудов. |
| They ate only cakes of bread and dripping; they drank but one cup apiece to strengthen them, for Taras Bulba never permitted intoxication upon the road, and then continued their journey until evening. | Ели только хлеб с салом или коржи, пили только по одной чарке, единственно для подкрепления, потому что Тарас Бульба не позволял никогда напиваться в дороге, и продолжали путь до вечера. |
