| Моя горелка расходует при совершенно открытом кране двадцать семь кубических футов смеси в час, давая пламя по крайней мере в шесть раз сильнее пламени больших горелок светильного газа. |
| On an average, then, and in order to keep myself at a very moderate elevation, I should not burn more than nine cubic feet per hour, so that my twenty-five gallons of water represent six hundred and thirty-six hours of aerial navigation, or a little more than twenty-six days. | Держась же на значительной высоте, я сожгу в среднем не более девяти кубических футов в час. Значит, двадцать пять галлонов воды мне хватит на шестьсот тридцать часов воздушного плавания, что составляет немногим больше двадцати шести дней. |
| "Well, as I can descend when I please, to replenish my stock of water on the way, my trip might be indefinitely prolonged. | А так как я по своему желанию в состоянии спускаться на землю и возобновлять свой запас воды, то мое путешествие может продолжаться сколько угодно. |
| "Such, gentlemen, is my secret. | Вот вам и вся моя тайна, господа. |
| It is simple, and, like most simple things, it cannot fail to succeed. | Она очень проста, и потому я уверен в успехе. |
| The dilation and contraction of the gas in the balloon is my means of locomotion, which calls for neither cumbersome wings, nor any other mechanical motor. | Мой способ, основанный на расширении и сжатии газа, как видите, исключает надобность и в громоздких крыльях и в механических двигателях. |
| A calorifere to produce the changes of temperature, and a cylinder to generate the heat, are neither inconvenient nor heavy. | Калорифер, с помощью которого я изменяю температуру, и горелка для его нагревания не представляют никаких неудобств и мало весят. |
| I think, therefore, that I have combined all the elements of success." | - Итак, я думаю, что у меня имеются все нужные условия для успеха. |
| Dr. Ferguson here terminated his discourse, and was most heartily applauded. | Этой фразой закончил доктор Фергюссон свою речь, вызвавшую самые горячие, искренние аплодисменты. |
| There was not an objection to make to it; all had been foreseen and decided. | Тут нельзя было сделать ни единого возражения: все было обдумано и предусмотрено. |
| "However," said the captain, "the thing may prove dangerous." | - Но все-таки, - заметил капитан, - это дело опасное. |
| "What matters that," replied the doctor, "provided that it be practicable?" | - Что из этого, раз оно выполнимо! - просто ответил фергюссон. |
