– Там все намного дешевле, – сказал он. – Кроме того, вам не придется тащить все в руках, об этом позабочусь я. Расходы тоже возьму на себя. Это мой вам подарок в честь открытия.
– Что мы теперь будем делать? – поинтересовалась Лиза у Ханны.
При этом она вцепилась обеими руками в свои короткие черные волосы, из-за чего ее шевелюра, и так всклокоченная, тут же превратилась в «доброе утро, страна».
Ханна пожала плечами:
– Понятия не имею.
– Как думаешь, Симон на меня обидится за русскую и албанскую мафию? У меня это просто так вылетело.
Ханна закатила глаза:
– Ты действительно сейчас беспокоишься о том, обидится ли он на тебя за грубые слова?
– Нет, конечно нет, – быстро ответила Лиза.
Но Ханна знала, что именно это подругу и беспокоит. Она просто была такой, и все тут.
– Хорошо, – несмотря на это, сказала Ханна. – Вместо того чтобы думать о душевном состоянии Симона, давай лучше решим проблему с напитками.
– Я могла бы еще раз пойти к Вернке и узнать, есть ли у них вода и сок, – предложила подруга. – Может, у них даже пластиковые стаканчики и тарелки есть.
– Как думаешь, сколько все это будет стоить? Там придется платить по два евро за каждый дурацкий пакетик апельсинового сока!
– А у тебя есть идеи получше?
Ханна на секунду задумалась.
– Да, – ответила она и, поспешив к гардеробу, схватила с вешалки пальто. – Я поеду к Симону и узнаю, где он там застрял, – бросила она, промчавшись мимо Лизы к выходу.
– А что я буду делать все это время? – крикнула ей вслед подруга. – Ты же не можешь оставить меня здесь одну!
– Начинай надувать шарики. Если поторопишься, то успеешь надуть штук пятьдесят.
Спустя четверть часа старый «Твинго» Ханны, скрипнув шинами, остановился у дома Симона на Папенхудерштрассе. Девушка лихорадочно распахнула дверцу машины и хотела уже выскочить наружу, но ее длинный шарф зацепился за руль и чуть не задушил ее.
– Спокойно, Ханна! – прошептала она себе, стаскивая упрямый шарфик с поворотника.
Еще секунд десять – и у нее это получилось. Девушка выбралась из автомобиля, стараясь сохранять спокойствие, захлопнула дверцу и бросилась к дому из красного клинкерного кирпича, в котором жил Симон.
Она надавила пальцем на кнопку под табличкой с фамилией Кламм. Потом позвонила еще раз. И третий раз, еще энергичнее и дольше. Она жала и жала на кнопку звонка – и ничего не происходило. Неужели Симона не было дома? Куда же он запропастился? Он ведь сказал, что чувствует себя плохо, поэтому ему срочно нужно в постель с грелкой!
