- Что это за приданое? - смеюсь я.
Машенька краснеет.
- Это он сам придумал! Я написала, что взяла с собой два отреза на платье.
- Поедете к отцу?
- Ну да! Чтоб все говорили: под крылышком! Увидеть бы его.
- О чем вы тут беседуете? - подходит Гранович. Он, кажется, все еще сердится за вчерашнее; я так и заснул, не дослушав стихов.
Машенька прячет письмо в гимнастерку, - Так, ни о чем.
Гранович обиженно отходит.
- Прохоров, - зовет Кудрин,- прочтите статью.
Он присаживается рядом. Мне нравится его манера писать. Статья, правда, немного суховата, но лаконичная, четкая в выводах.
- Хорошо.
- И никаких замечаний?
- Нет.
- А не сократить ли нам этот абзац? - Кудрин отмечает ногтем на странице.
Внимательно прочитываю абзац, затем читаю статью без этого абзаца. Статья ничего от сокращения не теряет, - Значит, лучше сократить, удовлетворенно говорит майор, и мне кажется, что он улыбается.
За окном глухо и тяжело ухают взрывы, стекла в окнах дребезжат. Приподняв голову, прислушивается Метников. Удивленно взглядывает в окно Кудрин, настораживается Гранович. И только Левашов, обдумывая фразу, задумчиво грызет кончик ручки, В эту минуту входит Пресс.
- Наши бьют. Дальнобойные.
Редактор снимает шинель, садится за стол, - Капитан Левашов - ко мне!
Левашов проворно встает.
- Слушаю, товарищ старший батальонный комиссар!
- За что командир полка подарил вам наган?
Обычно невозмутимый Левашов краснеет.
- За участие в атаке - так он мне сказал...
- А еще точнее?
Левашов удивленно пожимает плечами.
- Не знаю. Что случилось, товарищ старший батальонный комиссар?
Мы все побросали ручки, слушаем.
- Случилось вот что. Сотрудник редакции Левашов...
участвует в атаке, заменяет убитого командира взвода, ведет этот взвод в атаку, успешно выполняет боевую задачу, а... - Пресс переводит дух, грозно заканчивает, - а старший батальонный комиссар узнает это последним!
И не от Левашова, а в штабе армии. Что это такое?
Поняв, что ничего страшного нет, разрешает себе переступить с ноги на ногу и стоящий по команде "смирно"
Левашов.
- Нечего улыбаться, - старается сохранить все тот же грозный тон редактор. - Отвечайте!
- Задание я выполнил, а этот случай считал не относящимся к делу. Да ничего особенного и не было: лейтенанта убило, а я - капитан...
- Видали - скромник! А на этого скромника наградной лист заполнен!
- Вот это зря! Я...
- Ладно, ладно, твое дело помалкивать! - Пресс встает, протягивает Левашову руку. - Ну, давай я тебя, капитан, поздравлю!
