Думаю: как мне эту бутылку выпить, ведь сдохну там, в ванне! Первый стакан вроде ничего прошел, а второй не лезет в горло, я лежу, цежу вино маленькими глоточками. Всю бутылку выпила, ничего не соображаю, из ванной не могу вылезти.
А в это время в квартиру черт принес цыганку, привязалась она к брату мужа: давай-де, касатик, я тебе погадаю. Он слушает ее, рот открыв. А я в ванной концы отдаю, не могу дождаться, пока цыганка уйдет. Не дождалась – вылезла. Цыганка ко мне:
– Давай погадаю!
Я ей:
– Уйди ты ради Бога, мне и без тебя тошно, и без тебя все знаю.
А сама и на ногах не стою.
Легла на койку, как начало меня рвать – все кишки вывернуло на левую сторону.
Не буду рассказывать, как от свекровки и от мужа потом рыло в сторону воротила, чтобы вином от меня не пахло.
Скажу только, что в положенный срок родила я сыночка Андрюшеньку – никакой кагор не помог. Молодые ведь были, организмы здоровые – разве их кагором прошибешь?
Андрюшенька вырос у меня здоровый, красивый, работящий.
Три года отслужил на Северном флоте, женился… Внучок уже растет – такой же красавец.
Все бы хорошо, да любит Андрюшенька выпить. Наверное, кагор в эту сторону именно и повлиял тогда…
Дия Михайловна Ануфриева, Республика Карелия, Сегежский район
Как была моя невеста мной нетронутая…
Сразу после войны это было. Так получилось, что развелся я со своей первой женой – жизнь есть жизнь… А мужиков тогда поубивало многих, почитай, на одного жениха по пять невест приходилось. На меня тогда одна девка глаз положила, молоденькая, я на восемь лет ее старше.
Она боялась, что ей не достанется мужа, вот и попросила свою божатку[10], чтобы меня с ней сосватали. Божатка – к моей матери: невесту, дескать, я твоему сыну нашла. А я и не знал еще, что за невеста. Мать мне говорит: свататься пойдем, хватит бобылем жить.
Ну, пришли. Гляжу: девка молодая, красивая, кровь с молоком. Все при ней, как говорится, и спереди, и сзади. Сосватали мы ее, одним словом. Я ведь не знал, что за моей спиной было все решено.
Свадьбы большой не играли из-за отсутствия средств. А невеста-то моя, надо сказать, у своей божатки жила. Посидели родней – с моей да с ее стороны, и повел я молодую жену спать к себе в избу. Она постель изладила, я раздеваюсь и слышу:
– Ты спи, а я к божатке пойду ночевать.
«Ни хрена себе!» – сказал я себе. Мысленно сказал. С женой-то своей я еще только второй день знаком был, силком ведь не потащишь ее в кровать. Да и влюбился я уже в нее – больно красивая оказалась.
