– Не-ет… – сказал Волхв, когда, сбиваясь, перескакивая с одного на другое, чувствуя, как бешено стучит сердце, сам страшась того, что говорю, раскрылся я в своем озарении. – Не-ет, это чепуха…
Но в голосе его, отчаянно утаиваемая, билась, как жилка на виске, неуверенность, и был его голос странно жалобен – Волхв будто просил пощады, просил взять мои слова обратно, перечеркнуть их, покаяться в содеянном, как в грехе.
– Нет, не чепуха. Так все и есть, – сказал я безжалостно. Почему я должен был жалеть его? Что, мне легче, чем ему, от страшной сути открывшегося? – Мы вроде наживки на крючке. Сами попались и других ловим.
– Не-ет, – снова повторил Волхв, весь перекривясь лицом, как от мучившей тайной боли. – Нет же, не-ет…
Но в поддержку не раздалось ни одного голоса. Вообще никто ничего не говорил, все молчали, и Волхв тоже замолк, глянул светлыми, как-то по-безумному сейчас горящими глазами на одного, другого и, охватив голову обеими руками, почти лег ею на стол, разметав по нему буйно растущую бороду.
Молчание длилось с минуту, если не больше. С улицы в приоткрытую форточку слышны были сливавшиеся в единый гул голоса толпы, топтавшейся у линии оцепления.
– Да чего там твердить «нет», если «да»! – нарушая, наконец, молчание, взвинчено, едва не срываясь на крик, сказал Декан. – Конечно, «да». Яснее ясного… Теперь, – добавил он через паузу.
– Нет! – опустив руки на стол и подняв голову, с яростью проревел Волхв. – Нет, этого не может быть! Я их просто разворошил, как поганый муравейник, им просто ничего не оставалось другого, как напечатать то сообщение… а потом… потом отступить перед нами!..
– Брось, – сказал Магистр. Обычное хладнокровие не изменило ему, и в отличие от нас всех он был спокоен. – Брось, чего дурить себе голову. Попались как последние дурачки… надо признать. И думать, что дальше. Как дальше. Может, послать все к черту, катись оно, пусть сами строят?
Глаза у Волхва полыхнули бешеным, сумасшедшим огнем.
– Да-а?! – выкрикнул он. – Сами? А ради чего тогда мы… Отдать им?! Не-ет! Исключено! Стать независимыми от них – вот что нужно! Чтобы ни металла у них, ни бетона, ни рук рабочих… вот что нужно!
И почему-то тут все глянули на Инженера. Словно бы какой-то ток вдруг заструился от него, и все этот ток уловили.
– Я уже думал о независимости, – сказал Инженер. – Но нормальных способов обрести ее нет. Есть только один. Совершенно ненормальный. Спуститься под землю. И прервать с землей всякую связь. Технически это возможно.
