Так Один открыл богам доступ к источнику. Сам он хотел, чтобы Мёд Поэзии получали и люди – по крайней мере, лучшие из них; он считал, что у него есть определённые обязательства перед Мидгардом, миром, с которым у него установилась давняя и прочная связь. Он отправил в Мидгард три кувшина Мёда Поэзии, но отчего-то норнам захотелось поизмываться над ним ещё, и затея кончилась неудачей. Подарок был перехвачен семейством прижимистых великанов и замурован в горной пещере. Великаны не пили Мёд Поэзии, они только изредка глазели на него сквозь дырочку в горе, и для Одина это было невыносимо. В том, что Мёд Поэзии достался великанам, он винил себя и потому отправился вызволять его сам.
Здесь нет места рассказывать, под каким предлогом он проник к великанам и получил ключи от волшебной горы (но, если кого-то разбирает любопытство, то вполне убедительное изложение событий можно найти у Снорри Стурлусона, который в этом месте почти не погрешил против истины). Напомню лишь одну подробность этой авантюры, не слишком укладывающуюся в современные стандарты гигиены: войдя в кладовую, Один сообразил, что убегать с тремя кувшинами под мышками не слишком удобно, коня же, как назло, при нём не было – конь менять обличья не умел, и его пришлось оставить в Асгарде. Недолго думая (долго думать всё равно было некогда), Один нашёл способ унести Мёд – он его попросту проглотил. И хотя для неподготовленных это может показаться физически невозможным, для богов выпить зараз три больших кувшина не подвиг. Труднее было скрыться, пока великаны его не поймали. Один решил превратиться в орла. И всё равно ему пришлось нелегко – перегруженный Мёдом Поэзии, он не мог лететь быстро. Было мгновение, когда великан его едва не схватил. Тут уж у Одина не оставалось выбора – чтобы оторваться от преследователя, ему пришлось, так сказать, сбросить балласт, выпустив часть Мёда из… читатель не дурак и уже понял. Эта подробность играет важную роль в продолжении истории, о котором будет сказано ниже.
Ах, Мёд Поэзии! Чего только не рассказывают о нём в надежде, что земные запасы его не иссякли! Говорят, будто его пытался получить алхимическим способом Джон Мильтон и будто бы он потерял зрение именно оттого, что ночами просиживал за разбором старинных манускриптов в поисках магического рецепта. Не знаю, правда ли это; но я почти уверен – по крайней мере один человек тосковал по Мёду Поэзии так же, как я. Я уверен, что он тоже просил, и ему тоже было отказано. Я говорю об Александре Милне. Не зря же он придумал своего воистину бессмертного медведя, одержимого мёдом и поэзией. Вспомните, что говорил его герой. «Поэзия – это не то, что вы находите; это что-то такое, что
