Клавдия, впрочем, сразу узнала образцы изделий космических умельцев. Те же кастрюли, пижамы, какие-то незнакомые молотки, мотки той самой тончайшей проволоки, металлические бляшки и совершенно неясного применения кристаллы.
Клавдия на этот раз решила быть такой же решительной и твердой, как давеча Ирина.
— Давно не виделись, — сокрушенно покачал головой Малютов. — С чем на этот раз?
— Вопросы, Владимир Иванович, опять вопросы.
— Ну вываливай, я сейчас добрый. Видишь, какие у нас головы светлые имеются! Любо-дорого. Вот люди делом занимаются, а мы…
— Я вообще-то как раз по делу, если вы не против. Или вы уже в космос собрались?
— Не, я не Батурин. Мне и тут хорошо.
— Владимир Иванович, я вот что вспомнила. У нас когда-то была жалоба от этого самого Севастьянова. Он еще жаловался, что у него соседи какие-то слишком беспокойные. Писал, что торгуют наркотиками, оружием, кого-то даже там в заложниках держат.
— От Севастьянова? Это когда?
— Примерно год назад.
— Хм… Не помню.
— Странное дело. В канцелярии письмо отмечено, как входящее, а больше никаких следов.
— Тьфу ты! Это Севастьянова, который сейчас по твоему делу?
— Да.
— А я подумал — космонавта. Да, совсем от Земли оторвался. Помню я это письмо.
— Правда? — с чуть заметной иронией спросила Клавдия. — И чего ж он его нам прислал?
— Ну, во-первых, человек может писать куда угодно. А во-вторых, угадала — попросили за него важные люди.
— И что дальше?
— А дальше я его куда-то отослал. Куда? — Малютов задумался. — Постой. А что там не так?
— Да нет. Просто параллели ищу, — соврала Клавдия.
— Вот же память у тебя! Я уже позабыл, а ты помнишь.
— Служба такая.
— А мы сейчас узнаем. — Малютов нажал кнопку селектора. — Люся, ну-ка напряги память, куда я отослал жалобу Севастьянова?
— Космонавта?
— Ты что там, совсем от Земли оторвалась?! — грозно прорычал Малютов. — Год назад пришло письмо от актера Севастьянова. Он жаловался на плохие жилищные условия.
— Так в район отослали.
— Кому?
— Сейчас посмотрю.
Зашуршали бумаги, секретарша замурлыкала что-то под нос.
— А, вот. Толкунову отослали.
— Толкунову? — не поверил Малютов. — Это что, его район?
— Кажется.
Это был вовсе не район Толкунова, Клавдия это хорошо знала.
— Да нет, — тут же сказал Малютов, — у Толкунова Кунцевский. А это… Где это?
— Кутузовский проспект, — подсказала Клавдия.
— Совсем другой район.
— Все верно, — сказал селектор. — Толкунов тогда там и работал.
— А-а.
— Ясно, — кивнула Клавдия.
— А второй вопрос?
