и подвергался всем случайностям революционных дней. В Петрограде находилось несколько тысяч юнкеров военных училищ, которые могли твердо держать охрану и порядок.
Приходится отметить, что кроме потока слов, кроме обещаний, бессмысленной деятельности по аресту более или менее видных деятелей «Царского Правительства Николая II» «временное правительство» ничем себя не проявило и дало полную волю развиваться анархическим проявлениям и поплелось на запятках у революции.
Правительство князя Львова потянулось за Керенским, который с каждым часом приобретал и большую власть и большее значение. В Могилеве трудно было выяснить все подробности отказа великого князя Михаила Александровича от принятия престола. Мне передавали только, что великий князь не мог оставаться в Зимнем дворце и переехал на квартиру полковника Кавалергардского полка, князя Путятина{140}1 или 2 марта. Сюда 3-го марта прибыли председатель Государственной думы М. В. Родзянко, князь Львов, П. Н. Милюков{141}, А. И. Гучков, А. Керенский и другие члены «временного правительства» и вступили в продолжительные переговоры с Его Высочеством об условиях принятия престола согласно воле, выраженной его братом Государем Императором Николаем II. Во время этих переговоров Керенский особенно настойчиво начал требовать, чтобы Михаил Александрович не принимал престола, устрашая при этом волнениями среди народа, рабочих и войск и неизбежным будто бы кровопролитием в столице.
Великий князь долго не соглашался на это требование и высказывал мнение, что интересы России обязывают его согласно воле брата, несмотря на трудность положения, принять царство. Михаил Александрович после долгих и жарких объяснений пожелал посоветоваться отдельно по этому вопросу с главою правительства князем Львовым и председателем Думы Родзянко. Однако сначала даже это желание великого князя встретило возражение и многие из членов «временного правительства» говорили, что они все равны и никаких отдельных совещаний быть не может, но, в конце концов, великий князь настоял и ушел с Родзянко и князем Львовым в другую комнату. Обсуждая создавшееся положение, князь Львов и Родзянко наедине с Михаилом Александровичем высказались за необходимость, чтобы никто из дома Романовых не оставался у власти, ввиду будто бы желания народа, и потому великому князю надлежит до Учредительного собрания{142} отказаться от трона.
После известия об отказе Михаила Александровича не только среди лиц, окружавших Государя, но и среди всей Ставки не было уже почти никаких надежд на то, что Россия сможет вести войну и продолжать сколько-нибудь правильную государственную жизнь. Надежда, что «Учредительное собрание» будет правильно созвано и утвердит Царем Михаила Александровича, была очень слаба и в нее почти никто не верил. Прав был К. Д. Нилов, говоря, что Михаил Александрович не удержится и засим наступит всеобщий развал.
