- Правильно! - подтвердил Андрей, подивившись про себя осведомленности чекиста
- Скажите, Ермаков, за какие заслуги в тысяча девятьсот шестнадцатом году вас произвели в кондукторы.
- А за то, что я, как рулевой, самолично круто изменил курс и «Пронзительный» увернулся от торпеды немецкого миноносца.
«Чего, собственно, добивается чекист? Ведь через месяц, в январе 1917 года, свежеиспеченный кондуктор был разжалован».
- А за что вас разжаловали?
«И это знают!» - всё более изумлялся Ермаков. Теперь он говорил уже без усмешки, с невольным уважением глядя на чекиста:
- Я поспорил с ластовым.
- Нельзя ли уточнить, в чем выразился ваш спор?
- Он, шкура, выведывал, кто из рулевых настроен против старпома.
- Та-ак… - неопределенно протянул Никитин. - «Пронзительный» был потоплен вами?
Ермаков сузил брови и почувствовал нервную дрожь в верхней губе.
- Не мной, а по приказу товарища Ленина.
- Но вы в то время были исполняющим обязанности командира?
- Был. А что, немцу прикажете корабль отдавать?
Ермаков зло взглянул на председателя Чека: «Чего он добивается?»
- Уточним, - повторил чекист - Следовательно, летом тысяча девятьсот восемнадцатого года вы, по представлению судового комитета, были назначены из рулевых исполняющим обязанности командира эскадренного миноносца «Пронзительный», входившего в состав революционной эскадры, потопленной по решению Совнаркома в Новороссийской бухте.
- Отрезаны мы были.
- Так… - снова неопределенно произнес Никитин. - Из Новороссийска вы с отрядом моряков поехали под Царицын?
- Не поехали, а прорвались с боем.
- Поехали в Царицын, - словно не слыша поправки, продолжал чекист, - командовали там батальоном и получили выговор от командира дивизии за невыполнение боевого приказа?
- Реввоенсовет отменил этот выговор и объявил мне благодарность! - вскипел Ермаков. - Я был прав и нечего меня корить.
- Никто вас не корит: я выясняю обстоятельства
- Выясняете… Я за революцию воевал, а не раков ловил!
Андрей увидел у себя в руке невесть когда вытащенную трубку, сунул ее в рот и, глядя в окно, стал сосать холодный мундштук.
На улице шел дождь. Мелкие капельки сбегали по оконным стеклам тонкими струйками. Резкие порывы норд-оста раскачивали в парке деревья.
- Если вы насчет Лимончика хотите знать, так прямо и спрашивайте.
- Насчет Лимончика? - равнодушно переспросил Никитин. - Насчет Лимончика кое-что я слышал, но, может быть, не все, расскажите сами.
Андрей, краснея и сбиваясь, рассказал о злосчастной ночи, проведенной в кабачке.
