Тони то и дело бросал на нее взгляды:
– Теперь-то она ответила на мое письмо?
Потом мы все вместе поехали в «Клуб визионеров». Моя сестра и Тони сидели рядышком на причале над рекой Шпрее, болтая в воде ногами. Тони флиртовал с ней напропалую, и ее это возбуждало. Она уже воспринимала его не только как друга своего брата, а как мужчину, томно откинулась назад и смерила его оценивающим взглядом. Одна лямка ее черного платья съехала с плеча, она сидела с распущенными волосами, закинув ноги с голыми коленками одна на другую. Она была вся настороже, стараясь разобрать, дурачится ли Тони в своей обычной манере обращения с дамами, или в нем заговорило мужское, глубинное. У сестры опять появился тот насмешливый, высокомерный взгляд, полный превосходства и разрушительной силы, на который Тони должен был достойно ответить. Одна секунда, две секунды… Затем он отвел глаза. Снова и снова. Я точно знал – у него нет ни малейшего шанса.
Я же попробовал завести беседу с приятельницами Лиз, но безуспешно, и, когда вся компания решила отправиться из этого клуба в другой, я откланялся. Дома меня встретила тишина с ее ставшими привычными за много лет шорохами. Однако как же мне с тех пор опротивело это отшельничество, эта неспособность принять участие в жизни! Я все время витал в сновидениях, словно никогда полностью не просыпался. «Посмотри на себя! – подумал я. – Отчего, когда ты в обществе, тебя так тянет в одиночество, если ты его с трудом выдерживаешь?»
Я открыл ноутбук. Два новых имейла. Марти писал, что его женитьбу родня Элены взяла в крепкие руки: они все планируют, а он лишен права голоса. Второе сообщение было от бывшего однокурсника по юридическому факультету, общая рассылка. Я немного посмотрел телевизор, без разбора переключая программы. Когда я собрался ложиться, пришло еще одно сообщение. Написанное в 02:46. Я протер глаза и прочитал:
>Все последние годы часто вспоминала тебя. Надеюсь, >у тебя все хорошо. Была бы рада, если бы получилось как-нибудь увидеться.
>Альва
* * *
Последовавшие недели я провел в радостном волнении. Даже свадьба Марти и знакомство с тестем-хорватом и тещей-хорваткой и кучей хорватских родственников лишь ненадолго вырвали меня из этого состояния. От одного-единственного письма, казалось, ожило мое прошлое.
Альва жила в Швейцарии. Обменявшись с небольшими задержками несколькими посланиями (иногда Альва отвечала только через пару дней), мы договорились встретиться в Мюнхене. Вскоре я уже выехал в мой родной город и воспользовался поездкой, чтобы с утра навестить брата. Они с Эленой только что вернулись после медового месяца в Испании.
