Теперь для Яшки потянулись серые, унылые дни.
Дороги развезло, и МТС оказалась оторванной от всего окружающего мира. Даже тракторам было не под силу бороться с распутицей.
То припекало и степь покрывалась плешинами тёмных проталин, то опять примораживало с такой силой, что начинала звенеть земля. Дожди сменялись внезапными метелями, метели — дождями. Не в диковинку были здесь и дожди вперемешку со снегом.
Весна явно замешкалась на ближних подступах. Где-то, быть может, уже зеленела трава-мурава и девушки, радуясь весеннему теплу, покупали на перекрёстках улиц подснежники, а здесь, в этой степи, всё было по-другому. Когда сошёл снег, оголилась жирная, словно бы тавотом покрытая земля, которая была кое-где тронута блёклой прошлогодней травой и выцветшим ковылём, и небо над нею тоже казалось каким-то тёмным, жирным и хмурым.
МТС готовилась к севу.
Ещё яростнее визжали в мастерских ножовки и драчовые напильники, ещё заунывнее пели ручные дрели. Верстаки ломились от деталей: Барамбаев настоял, чтобы для каждого трактора «С-80», для каждой «тридцатьпятки» и «пятьдесятчетверки» были изготовлены полные комплекты запчастей.
— Пахать надо, сеять надо, — весело говорил Барамбаев, появляясь каждый день в мастерских. — Понял?
Нет, Яшка не понимал, чему он радуется. По совести, Яшке было не до пахоты.
Какая, к чёрту, радость, если всё валится из рук?
Что-то надломилось Это случилось после того, как он повздорил с Надей. Сердце медленно и глухо стучало в стеснённой груди. Когда он подходил к Наде, она отворачивалась. Надины глаза были далёкими и чужими, и Яшке постоянно казалось, что она ищет повода к нему придраться. Ну да, ведь она теперь член комитета и бригадир!..
Был обеденный перерыв. Ребята гуртом ввалились в столовую и, наскоро выхлебав постные щи, на чём попало расселись возле барака. Солнце сияло вовсю, и они, жмурясь, лениво нежились под его лучами. На сей раз выдался первый по-настоящему весенний денёк.
Яшка так и не запомнил, кто принёс из конторы кипу газет. Кажется, это был Кузя, вернувшийся с курсов. Услышав, что писем не привезли и что прибыли только газеты, Яшка даже не шелохнулся.
Он сидел на завалинке, привалившись спиной к стене барака, и рассматривал ногти.
Яшка был целиком поглощён этим занятием, когда услышал чей-то приглушённый короткий смешок. Пожалуй, Яшка и его оставил бы без внимания, если бы не голос Пашки Сазонова.
— Братцы, минутку внимания! — неестественно громким и чересчур торжественным голосом возвестил Пашка. — Прошу полюбоваться Вот Шелестя газетным листом, Пашка повторил:
