– Сам это видел? – спросил Вылузгин.
– Сам, – сказал Юдин. – Я же вот так, возле окна стоял.
А кто окно открыл, подумал Маркел, а почему ты видел, а не крикнул сразу, и ты там разве один стоял, у поставца же даже у боярина стоят по четверо! Вот что тогда Маркел подумал, но ничего не сказал, потому что кто у него спрашивал?
А Вылузгин спросил другое:
– А когда ты на низ прибежал, кто возле царевича стоял?
– Арина Тучкова, – сказал Юдин. – На руках она его держала, а он был весь в крови.
– А еще рядом был кто? – спросил Вылузгин.
– Ой, тогда народу было уже много! – сказал Юдин.
– А чего ты так поздно прибежал? – спросил Вылузгин.
– Виноват! – сказал Юдин. – В другой раз буду быстрей.
– Но-но! – грозно воскликнул Вылузгин. – Я тебе дам в другой!..
И вдруг увидел Маркела! И сразу узнал его в толпе, и усмехнулся, и, продолжая усмехаться, опять повернулся к Юдину и уже не так строго спросил у него:
– А Василиса Волохова где тогда была? И чем ее государыня била? Поленом?
– Вот не приметил! – сказал Юдин. – Но чем била, тем, значит, и было надо!
– А чего ты к Василисе так недобро ставишься? – спросил Вылузгин.
Юдин подумал, осмотрелся и сказал:
– По недомыслию. – И тут же прибавил: – Винюсь!
Эх, подумал Маркел с горечью, ничего они из Юдина уже не выбьют, уже поздно, а раньше ведь могли! Да и еще много чего другого здесь можно было выбить, подумал Маркел дальше, уже выбираясь из толпы, и даже не выбить, а выспросить, а теперь не выбьешь и не выспросишь, ведь же эти уже крест поцеловали, как же они теперь другое скажут, эх! И вот с такими невеселыми мыслями Маркел выбрался из толпы на свободное место, прошел еще немного и присел под дерево в тенек. Оттуда тоже было очень хорошо слышно всё из того, о чем говорили у столов, но слушать это было скучно, потому что будто что в ступе толкли! Потому что кого бы там ни вызывали и не приводили бы к кресту, а говорили им одно и то же: царевич был, царевич накололся, у царевича падучая, долго его било, виноваты мы, не досмотрели и так далее. Скучно было, что и говорить. Но Маркел сидел и слушал, думал, может, кто проговорится вдруг, такое тоже бывает.
Но тогда такого не случилось, и Маркел, хоть и сидел в теньке, уже начал даже подремывать, когда начали звонить к обедне. Маркел сразу встрепенулся, сел ровней и опять осмотрелся. Возле красного крыльца, там, где вели розыск, народ почти даже не стронулся с места, а так и остался стоять. Чего они там еще могут ждать, ничего им никто нового не скажет, сердито подумал Маркел и повернулся дальше, это уже к малому крыльцу дьячей избы, и как раз увидел, как там из сеней на крыльцо вышли двое попов. Нет, даже не попов, подумал Маркел, когда их рассмотрел, а это были монахи высокого звания. И так оно после и оказалось, но тогда Маркел только видел, как они сошли с крыльца и скорым шагом пошли по кремлю в сторону Никольской башни, то есть на службу, на посад. А Маркел, наоборот, поднялся и пошел к дьячей избе.
