Когда вид металлического хаоса начинал тяготить, Денис уходил в ближайший лес и там просиживал долгие часы, раз за разом анализируя последние события. Он не строил версий, не выдвигал гипотез. Он просто думал, потому что только таким образом мог успокоить мятущееся в огромной клетке Зокона собственное сознание.
В такие минуты он с теплотой вспоминал медвежью фигуру Олега Рашнова, с лёгким сожалением — «аристократа» Вальтмана, с надеждой на возвращение — Валерку Ловсина. Денис нисколько не сомневался, что о его пропаже Вальтман первым делом сообщит Валерке, а не в прокуратуру. А уж Ловсин, с его настырностью и педантичностью, вытрясет всё возможное и невозможное из приборов, оставшихся у злополучного дерева. Однако Денис старался не злоупотреблять зыбкой надеждой на быстрый способ выбраться отсюда. Суммируя всю небогатую информацию, собранную за последние дни, он понял одно: Зокон не является статичной мембраной, спокойно впускающей и выпускающей биологические объекты. Всё гораздо, гораздо сложнее…
Несколько раз к нему подходили неизменно весёлый Гоблин и задумчиво-равнодушный Агути. Даже молчаливый и всегда чем-то недовольный Фархад принимал своеобразное участие в судьбе новичка. Но Денис намеренно избегал общения, ссылаясь на мнимое недомогание или иную, совершенно надуманную причину. Заставники не обижались. Во время Перехода человек неизбежно что-то теряет: кто-то — веру, кто-то — здоровье, кто-то — и то и другое. При этом человек претерпевает сложнейшую метаморфозу, и торопить его во время восстановительного этапа не стоит.
Так прошло две недели.
Всё изменило одно событие.
Денис уже знал, что раз в месяц к ним приезжает из поселения повозка и привозит кое-какую провизию: муку, яйца, сметану, сыр. В общем то, что не в состоянии подарить выходцам щедрый на прочие неожиданности Зокон.
…Повозка приехала в полдень. Ею управляли двое: юноша лет восемнадцати и мальчик — почти ребёнок. Выглядели они не то чтобы странно, а — непривычно: широкие штаны, каких Денис никогда не видел, яркая, с вышивкой на отвороте рубаха, красивые сапоги, густые русые волосы тщательно расчёсаны па пробор. Приехавшие никак не соответствовал тому облику, который Денис мысленно себе рисовал. Он ожидал увидеть кого-нибудь в рубище или лохмотьях, или, на худой конец, того, чьи волоса полны соломы, а тело никогда не знало бани. В действительности всё оказалось наоборот: он, Агути, Гоблин и Фархад, выглядели по сравнению с приезжими как опустившиеся бомжи, обитающие в непотребном месте, которое и домом-то можно было назвать только потому, что оно имело стены и крышу.
