Жребий-1 - Сергей Григорьевич Зайцев

Проводник что-то неразборчиво проворчал и ткнул мохнатой лапкой в росток мелорна, перед которым остановилась наша группа. Наученные прошлыми безуспешными попытками, мы без лишних разговоров распределились вокруг деревца.

Последовав примеру остальных, я закрыл глаза. Сразу стало легче, когда картина чужого мира пропала из виду. Остались лишь запахи Заповедника — незнакомые, будоражащие, вызывающие своей инородностью сбой в восприятии. Впрочем, жмурься, не жмурься — инстинкты непрерывно вопили об опасности и необходимости бежать без оглядки. Увы, сейчас мы могли лишь стоять и ждать, выберет ли этот мелорн хоть кого-то из нас.

Если выберет — путь продолжат пятеро, а избранный останется здесь.

Каюсь, как горожанин, я не привык к таким долгим прогулкам по пересечённой местности, но дело было не только в усталости. Наибольшая проблема заключалась в самой местности. В том, что этот мир — другой. Новизна впечатлений давно отступила на задний план перед натиском нарастающих неприятных ощущений. Кружилась голова. Непрерывно пульсирующая боль в затылке и висках сбивала ощущение времени. Казалось, что мы путешествуем уже целую вечность, но Симбо бесстрастно подсказывал, что пошел лишь четвертый час с момента нашего появления в этом мире.

Давным-давно в одной из фантастических книг мне встретился термин «экошок», характеризующий состояние, когда человек длительное время подвергается воздействию предельно чуждого окружения. Головная боль, звон в ушах, обострившееся до болевых ощущений обоняние, тошнота и слабость, расфокусированный взгляд. Теперь я испытал все эти «прелести» на себе.

Все чувства шли в разнос из-за сенсорной перегрузки.

Взгляд во время движения инстинктивно пытался зацепиться за что-нибудь привычное среди окружающего нас пейзажа, но для землянина привычного здесь не существовало. Эволюция в этом мире пошла по другому пути. Вместо зеленого преобладал голубой и синий: причудливый вид и непривычный цвет травы, кустов и деревьев резал взгляд. Впрочем, все это лишь условные названия, с ходу и не опишешь, на что это похоже, но точно не на земную растительность.

Небо — тоже совершенно чужое. Низкое, в цветовых полосах, словно лениво плывущие над головой течения разнесли по небесной реке разлившиеся цистерны с разной краской. Там, над головой, привычного голубого не было и в помине, зато хватало желтого с красным и фиолетовым, все это флюоресцировало и слепило, больше секунды смотреть вверх было невозможно. Небо казалось таким плотным, что никак не удавалось определить, где находится светило.