Протолкавшись на последнем повороте, Андрей со товарищи вышел к ипподрому, огромной чаше конного стадиона, военного ристалища, любимого места знати и черни. Засыпанная желтым песком арена ждала своих победителей и триумфаторов. Огромные трибуны уступами, поднимавшиеся от нее, казались лестницей в небеса. Почетные места для Базилевса и его гостей были накрыты шелковыми палантинами и разукрашены пестрыми лентами. А вокруг этого места, места побед и поражений, крутилась разномастная и разноперая толпа. Чуть дальше, ближе к морю, почти нависая над гаванью, выше грозных цареградских стен, вздымался великолепный дворец Буколеон. А чуть правее его, на фоне голубого неба, четко вырисовывался купол церкви Бахуса, Бога знаменитого ромейского вина.
– Там мы еще успеем побывать, – Дернул за рукав князя Микулица.
– Еще надоест кажен день туды с поклоном бегать, – Вставил Бакланко, – Пойдем князь-душа под своды Софии Матери, то боле нам сейчас нужно, чем около царского дворца околачиваться.
– Ну, веди, чего трындичишь под ухом, – Дал ему шуточную затрещину Неврюй.
– Пожальте, пожальте господа хорошие. Не бейте сиротинушку, – Ернически запричитал Бакланко, заставив оглянуться прохожих.
Компания двинула к наплывавшему на них Храму, забирая чуть левее от ипподрома, чтобы вынырнуть у его главных ворот.
Войдя под своды Храма в прохладу и полумрак, все сдернули шапки и посмотрели в уходящую ввысь глубину купола, парящего в воздухе только по воле Божьей, ибо махину такую, стены руками человеков сложенные, удержать бы не смогли. В воздухе витал запах ладана и смирны. У множества божниц курились лампады. С алтаря на них сурово смотрела Мать София, окруженная своими дочерьми: Верой, Надеждой и Любовью. Но во взгляде ее проглядывалась материнская нежность и забота.
– Лада! – Выдохнула Малка.
– Богородица, – В унисон с ней произнес Микулица.
– Заступница, – Пробасил Неврюй.
– Вот она Мать мудрости, мать знаний. Премудрость Великая, – Выдохнул Андрей.
Из глубины Храма к ним поспешал инок, смиренно склонив голову.
– Бог помощь, странники. Какими ветрами в наши палестины?
– С русской стороны, пробегом с делами, – Уклончиво ответил Микулица.
– Мир дому Вашему, проходите, проходите. Слухами земля полнится. Не вы ли из княжеского поезда, что с северных земель к нам пожаловал? Не сочтите за наглость, но не сам, а токмо волею Патриарха Цареградского, вопрос сей задаю.
Дружки переглянулись, вот уж точно любая весть впереди летит. Ответ взял на себя Андрей.
