Будто ожидая этого его знака, со стороны Минского шоссе раздался рев моторов. В мареве наступающего вечера было видно, как на самый верх горушки въехали один за другим штук пять внедорожников. Постояли минут десять и двинулись как раз туда, куда и предполагал генерал – на берег речушки в сосняк. Через полчаса тем же путем появились еще машины четыре. Потом со стороны Уваровки приехали три автомобиля. Этот парад продолжался часа два. Вскорости небо озарили всполохи костра. Судя по отблескам, достаточно большого.
– Ну, ребятки, разводите свой кострище, – скомандовал генерал, – да побольше, чтобы сразу в глаза бросался. – Встал, обошел полянку. Зачем-то потрогал колья палаток. Еще раз обошел полянку и опять скомандовал: – Сделайте здесь французский беспорядок. Подбросьте бутылок пустых, еду фигурно раскидайте. Чтобы в глаза бросалось, будто люди уже с утра отдыхают. Девушек на пенечки, мужиков к стаканам. Сдается мне, гости вот-вот нагрянут.
Словно в ответ на его слова, тихо урча мотором, выкатил, похоже на нейтралке, большой черный «Лексус». Так же тихо подкатил к биваку и встал. Из его чрева вылезли трое. Мужчина в возрасте и два крепких парня. Увидев Борисыча и Пилигрима, мужчина жестом оставил парней у машины и один подошел к жарко полыхавшему костру.
– Добрый вечер, господа. Мы тут соседствуем в сосняке у речки. А вы, я смотрю, – он зорко оглядел полянку, – тоже праздник приехали праздновать?
– Добрый вечер, соседи, – разговор взял на себя Пилигрим. – Да вот, привезли молодежь показать обряды на Ивана Купалу, – он отметил, что гость намеренно не назвал праздник и сделал это сам.
– Первый раз… – гость сделал паузу, кивнул в сторону костра. – Они?
– Они, – Пилигрим тоже взял паузу. – Первый.
– Ранее вас в этих краях не встречал? – то ли утвердил, то ли спросил гость.
– Да вот, прочитали сказку… про клад, – пробормотал генерал.
– Тогда милости просим к нашему костру, – неожиданно свернул разговор пришедший. Пожал руку Пилигриму и генералу, кивнул сидящим у костра и быстро ушел к машине.
Черный «Лексус» развернулся и, выхватывая фарами промятую в траве колею, укатил на свое стойбище.
– Что скажешь? – повернулся к Борисычу Пилигрим.
– Что и требовалось доказать, – ответил тот. – Упоминание про клад он съел, не моргнув. Значит, я прав. Это сообщение о месте встречи на Ивана Купалу для тех, кто не знает где оно. Или напоминание. Мячик на нашей стороне. Поедем в гости. Всем быть начеку. Слушайте все! – и генерал быстро ввел группу в курс дела: – Был у жрецов Трояна, Змея Горыныча, свой праздник – Иванов день. Уж почему он им по сердцу пришелся – тайна, которую так никто разгадать и не смог. Однако собираются они в ночь на Ивана Купалу в своем тесном кругу, когда день равен ночи, когда наступает час испытания и очищения человека огнем и водой. Это сейчас слили праздник с днем Рождества Иоанна Предтечи и празднуют его 7 июля, а в стародавние времена только тогда приходило заветное время, когда наступала самая короткая ночь в году. Та ночь, когда цветет черная папороть. Не папоротник, как пошло с легкой руки журналистов и сказочников, а черная папороть. Особый цветок. Как говорили скоморохи: «Тот цвет очень надобен, если кто хочет богат и мудр бытии. А брать тот цвет не просто надобностями. В Иванову ночь идти к тому месту, где растет черная папороть, и очертя круг, говорить: “Троян суд твой, да воскреснет Бог”».
