В воскресные дни или в ненастную погоду, когда фашистские самолеты не могли подняться в воздух, в большом зале особняка собирались летчики-офицеры.
Настенька, проворная, красивая, с золотой короной-косой на голове, весь вечер подносила вина, закуски, сигареты. А поздно за полночь, когда офицеры расходились, девочка, падая с ног от усталости, пробиралась в маленькую комнатку, где жила с кухаркой, и в изнеможении падала на кровать.
- Не могу больше, сил нет… Уйду я,- жаловалась она.
Тетя Груша, присев на кровать, ласково обнимала ее.
- Ну сосни чуток… Хочешь чаю? - Она укрывала девочку широким платком, и та постепенно забывалась беспокойным сном.
Два раза в неделю на просторный двор особняка въезжал небольшой, крытый брезентом грузовичок. Пока солдаты разгружали машину, таскали в подвалы ящики с вином, пивом, корзины с дичью, фруктами, молодой шофер, белобрысый, голубоглазый, сидел на кухне и с аппетитом уплетал все, что услужливо подавала ему кухарка. Настеньку удивляло и даже возмущало обходительное отношение тети Груши к этому немцу. На веселое подмигивание шофера Настенька сердито хмурила брови, показывала ему язык и убегала в свою комнату.
- Гут! Карашо! - весело смеялся ей вслед немец.
- Чтоб ты лопнул! - в сердцах шептала девочка.
Пришло лето. Фашистский аэродром работал напряженно днем и ночью. Все чаще и чаще в комнатах большого дома наступала траурная тишина. Не звучала, как обычно, музыка, не слышно было песен. Фрау Эльза ходила на цыпочках, то и дело прикладывая к глазам платочек. Немецкие летчики сидели в бетонированном блоке и беспрестанно пили вино. Настенька уже знала - так фашисты отмечают потери своих летных экипажей. Радовалась - побольше бы таких траурных дней.
Со временем юную фройлен, на которую заглядывались многие офицеры, стали даже допускать в бетонированное подземелье, где располагался командный пункт управления большим авиационным соединением. Настенька часто спускалась в бункер, разносила офицерам пиво, фрукты.
Однажды, когда она мыла посуду в комнате рядом с кухней, Настенька через полуприкрытую дверь услышала знакомый голос немца-шофера. «Явился, сатана,- с неприязнью подумала она.- Сейчас опять жрать начнет». И представила себе его наглую ухмылку, большой жадный рот, в котором натыкано столько белых крепких зубов, что и на двоих бы хватило.
Но что это? Настенька замерла от неожиданности и удивления.
- Мать, запоминай - завтра ночью…- тихо проговорил шофер на чистейшем русском языке.- На тебя вся надежда… Я выведу из строя связь с ложным аэродромом… Расчетное время - час ночи. Погода благоприятствует. Красный рубильник выключишь без пятнадцати минут первого. Запомни: обязательно красный. Ясно?
