Там всегда люди. И долго. И сегодняшнего человека можно и завтра встретить. А на улице — пройдет, и нет его. Будто не было или умер.
Сад тоже море напоминал: люди — волны, ограда — берега.
Летом он целые дни — в саду.
Со всеми сверстниками и со многими взрослыми знаком. Сам знакомился. Самых нелюдимых, одиночек и даже женщин не дичился: сядет, заговорит. Все его знали.
Взрослые любили с ним болтать, ребята играли охотно.
Согласный. И не жи́ла. Чтобы поддержать игру, всегда уступит, а это в любой игре важно.
И играть мастер. В лапту такие свечки запускал — прямо в небо.
А еще — в «казаки-разбойники». Когда Андрюша «разбойник» — любую прорвет облаву, а если «казак» — встанет у «города» — не вбежит никто. Больших, куда старше себя, гимназистов разных, и тех — ухватит — крышка!
В «голики» тоже метко пятнал. Раз-два промажет, не больше, а то и с первого раза.
А другой гоняет, гоняет, водит, водит — замучается. А тут еще шлепают по спине, когда промажет, да если еще Чудо-Юдо шлепнет?
Беда! Плохонький и не играй лучше.
Весело в саду проходило время. И дождь, бывало, не выгонял.
Как зашлепают над головами, по листьям, первые капли — Андрюша:
— Ребята! В беседку! Кто первый?
В беседке, в дождь, особенно хорошо.
Полным-полна. А он знай в толпе шныряет, каждого коснуться может, заговорить с любым. Хоть пустяк какой спросить, вроде:
— Дяденька, скажите, пожалуйста, который час?
Разве не наслаждение?!
Хорошо в дождь в беседке. И жалко, когда кончался дождь и редела толпа.
Также жалко, когда закрывался вечером сад. Отходной звучал звонок сторожа.
Грустно делалось, но на миг только.
Ведь завтра же опять — целый день! С утра, когда Федор, сторож, подметает.
У дома говорил Жене Голубовскому, вечному своему спутнику:
— Завтра пораньше, смотри! Как откроется. Подметать будем. Федор даст. Я ему папироску нашел. Слышишь, пораньше, Женя?
— Не знаю, как пораньше-то. Я здорово сплю, — отвечал, зевая, Женя.
— Сплю! Соня! А ты не спи. Утром, как свистну под вашим под окном, чтобы ты был вставши.
И угрожал:
— А не то играть с тобой не буду. Так и знай!
ГЛАВА ВТОРАЯ
Было Андрюше четырнадцать, когда он совершил первый подвиг. На Чудо-Юдо «вышел» единолично.
И не из похвальбы и не науськанный никем. Не простая это была стычка, а значение имеющий ход, акт.
Так было.
В жаркий полдень алтуховские ребятишки отправлялись купаться на Гутуевский, на Бабью Речку.
Речка эта паршивая, но главное — кокос прельщал.
Со всего Питера ребята на Гутуевском кокос воровали. Всегда это было.
