— Иди-иди, тебе надо поесть, отдохнуть с дороги. Потом поболтаем!
Когда передо мной оказалась тарелка вкусно пахнущего куриного супа, я поняла, как проголодалась, и набросилась на еду. Народ вокруг продолжал спор, начатый еще до нашего появления. Бородатый парень лет тридцати, с серьгой в ухе, симпатичный, доказывал, что древние архитектурные памятники нельзя передавать церкви.
— В Новгороде сохранились фрески двенадцатого века, восстановленные с огромным трудом. И что, прикажете впустить в храм прихожан? — горячился молодец. — Свечи, копоть, ладан… А фрескам нужны определенные условия хранения — температура, влажность, — чтобы не разрушались!
Отец Александр возразил:
— Храм Божий должен использоваться по назначению, его для этого возводили. «Дом Мой домом молитвы наречется».
— Ну да, а ваше начальство бесчинствует, закрашивая бесценные росписи и заменяя новоделом! — Бородач в негодовании стукнул по столу огромным кулаком, но, покосившись на мальчика, слегка унял пыл. — Псковский владыка собирается записать фрески Снетогорского монастыря! Вот вам результат.
Тема сменилась, и молодец снова горячился, говоря о разрушенных храмах, которые требуют немедленной реставрации.
— В Новгороде окончательно разрушаются храмы тринадцатого века! И никому до этого дела нет!
— Нужны деньги, — спокойно сказал отец Александр. — Чтобы восстанавливать храмы, нужно много денег.
С ним согласились все.
— Мы делаем все, что можем, — продолжил батюшка. — Используем связи, просим у богатых людей пожертвования, ищем спонсоров. Обязательно найдутся люди, которые не останутся равнодушными.
— Пока они найдутся, весь Псков будет лежать в руинах! — возразил бородач. — И не только Псков! А ведь есть кому восстанавливать: умельцев и профессионалов — море! Были бы деньги…
Несмотря на то что я была занята своим, все же прислушивалась к спору. Бородатый реставратор меня заинтересовал. Но интереснее все же была Настя, которая легко справлялась с гостями, кухней, ребенком и при этом не уставала, не раздражалась, сновала туда-сюда, гордо неся свой бесценный живот. Когда обед завершился, уже стемнело. Я засобиралась. С тоской подумала о том, как буду возвращаться автобусом и электричкой. Однако Настя и тут сообразила:
— Вань, — обратилась она к симпатичному бородачу, — ты сейчас едешь в Москву или на объект?
— В Москву.
— Захватишь нашу гостью?
— С превеликим удовольствием, — ответил молодец и подмигнул мне: — Через часок тронемся.
