— Это ты, Боронин? — выпрямляясь, растерянно спросил Морозов. — Разве я тебя не убил тогда?
Василий снял фуражку, и офицер увидел шрам, пробороздивший голову Боронина.
— Ваше тавро, ваше благородие.
— Стреляй… с-скотина! Чего медлишь?
— Может, курнуть желаете перед смертью? — Василий левой рукой стал доставать кисет из кармана.
Неожиданно офицер сделал стремительный выпад, но солдат вовремя отскочил от штыка.
— Не по-честному опять. Эх вы, дворянство! — усмехнулся Василий и приготовился к штыковому бою.
У солдата и офицера винтовки были одинаковые — тульские, штыки трехгранные. И школа штыкового боя одна — русская. И силы фехтовальщиков были равны: офицер был лучше кормлен, солдат больше зол.
Выпад, еще выпад. Лязг штыков. Шумное дыхание.
— Нет, ваше благородие, вничью не выйдет! — крикнул солдат, схватив за штык винтовку офицера, потянул ее на себя. Штык, поранив левую ладонь, мягко вошел в предплечье. Преодолев боль, Василий, развернув правое плечо, с силой дослал трехгранный в офицерскую грудь.
Офицер Морозов, негромко охнув, отвалился. Солдат Боронин, поискав среди истоптанного снега пласт почище, приложил снег к своей ране, чтобы остановить кровь.
— Добей, Василий! — прохрипел Морозов, сплевывая кровь. Черная повязка слетела с его глаза и обнажила темную глазную впадину, страшную, как у черепа мертвеца.
— Раненых не добиваем! Поквитались, и хватит. Кровь за кровь. Штык не выдергивайте, ваше благородие. Изойдете кровью. Может, еще выживете. Оставляю шанс!
Василий Боронин ушел, опираясь на винтовку, пошатываясь. Офицер проводил его ненавидящим взглядом.
Веселое время наступило для мальчишек — продавцов газет: им больше не приходилось собирать за них пятачки — газеты раздавались бесплатно всем, кто пожелает. И мальчишки распоряжались ими с великой щедростью. «Известия Московского Совета», «Социал-демократ» теперь выходили в Замоскворечье, а все остальные, буржуйские, закрылись. Не хотели их печатать рабочие.
Выкрикивая новости, бесстрашные мальчишки ухитрялись под обстрелом перебегать мосты и раздавали газеты солдатам, красногвардейцам там, где они сражались. Мальчишек всюду встречали с радостью и делились с ними кто солдатским сухарем, кто офицерской галетой, у походных кухонь угощали их горячими щами и кашей. И ребята старались. Не из-за харчей, конечно! Вот и Стеша прибежала на Пресню со свежей пачкой «Социал-демократа» и, раздавая газеты раненым красногвардейцам, встретила среди них своего отца.
