— Ты никуда не едешь. Это окончательно.
И я кричу, вою в ярости:
— Боже, какой же ты упертый, черт побери!
Я хочу ошарашить его своей грубостью; я не люблю материться, но я хочу его разозлить.
— Просто уйди с дороги!
Я отпихиваю его, и он двигается с места. Я высокая и сильная, благодаря танцам. Он отшатывается, и я распахиваю дверь так сильно, что она ударяется о стену, трескается штукатурка и фотография в рамке с мамой и папой в молодости падает на пол.
Он подбирает фотографию и загораживает проход.:
— Грей... пожалуйста. Не бросай меня.
Я хотела бы любить его. Я хотела бы, чтобы он был отцом, в котором я нуждаюсь, в таком, который обнял бы меня и прижал к себе. Это утешило бы меня. Моя мама, его жена, умерла. Мы оба потеряли ее. Но вместо того чтобы сплотить нас, это нас отдаляет.
Он собирается с силами, делает шаг навстречу, с возрастающей решимостью во взгляде:
— Грей, пожалуйста. Не разрывай наши отношения вот так. Не делай этого с нами.
— Как ты можешь выставлять меня виноватой в этом? Я уезжаю не навсегда. Я просто еду в колледж, папа. Я... я просто делаю то, что правильно для меня. Пожалуйста, попытайся понять.
— Если ты покинешь этот дом, значит, ты сделала свой выбор. Если ты уедешь, то добровольно выберешь грехопадение.
— Это не грехопадение! Это моя жизнь. Почему ты не можешь быть разумным?
Он сжимает кулаки и выпрямляет спину:
— Я разумен. Возвращайся, и мы обсудим варианты твоего будущего.
— Мне надо уехать, пап. Я должна, — я подхожу к нему. — Я люблю тебя... я знаю, что мы разные, но... я люблю тебя.
— Так ты остаешься? — он берет меня за руку, и сталь в его взгляде слегка смягчается.
Я высвобождаю руку:
— Нет. Мне нужно уехать.
— Тогда ты сделала свой выбор. Прощай, Грей, — он отворачивается от меня, закрывает дверь, даже не оглянувшись.
И вот так легко я оказываюсь одна в этом мире.
∙ Глава 4 ∙
Я иду на похороны. Конечно же, я иду на них. Дэвин подвозит меня. Она берет меня за руку, обхватывает своей крошечной ручкой мое запястье и поддерживает меня, когда мы опускаем гроб в могилу. Во время поминок я сижу с Дэвин, далеко от моего отца. Он не смотрит в мою сторону. Ни разу. Он выглядел таким сильным во время церемонии похорон, будто он сама опора божественной веры. Ненавижу его.
Я снова плачу. Я думала, что выплакала все слезы, но что-то еще осталось. Я достаю камеру из сумочки и снимаю, как полная земли лопата ударяет по крышке маминого гроба. Люди вокруг возмущены моими безрассудством и наглостью. Мне все равно. Это последняя сцена в фильме о ней, последняя сцена из жизни Линн Бэт Амундсен.
