Когда все завершилось, я цепляюсь за Дэвин, и пытаюсь дышать ровно, пока мы пробираемся через траву и надгробия. Мои каблуки застревают в земле, влажной от недавнего дождя.
— Грей, подожди! — слышу я голос отца.
Я останавливаюсь и оборачиваюсь. Киваю Дэв, что она может подождать в машине. Я жду, когда папа подойдет. Он старается сдержать слезы и тяжело дышит, остановившись напротив меня.
Он вытирает лицо ладонью.
— Я ненавижу, что все так вышло. Ты единственное, что у меня осталось.
Его родители умерли, когда мне было девять, а родители мамочки — когда меня еще не было. У меня тоже остался только он.
— Я тоже все это ненавижу, пап.
— Так ты останешься? — его голос полон надежды.
Я усмехаюсь, одновременно всхлипывая:
— Нет, я не останусь. Я могла бы остаться, если бы ты принял меня такой, какая я есть. Поддержи мои решения, даже если ты с ними не согласен.
— Ты действительно собираешься переехать в Лос-Анджелес, хочу я того или нет?
— Да, папа. Я собираюсь в Лос-Анджелес, несмотря ни на что. Ты мой отец, и я хочу любить тебя. Я хочу, чтобы между нами были хорошие отношения. Но если ты не можешь понять, что я собираюсь жить по-своему, зачем пытаться что-то изменить? Ты никогда не понимал меня и никогда не хотел понять. Ты никогда не одобрял ничего, что я делала и что мне нравилось. Ты не понимаешь, почему я люблю танцы. Ты не понимаешь, почему я хочу снимать кино. И самое худшее то, что ты даже не пытаешься понять, — я поправляю сумку на плече и встречаюсь с ним взглядом, умоляя его в последний раз.
Он лишь смотрит на меня в упор.
— Грей, почему бы нам не пойти на компромисс?
— Каким образом? Ты имеешь в виду, я должна отказаться от киношколы, чтобы ты был счастлив?
Он неверенно пожимает плечами:
— Ну... не бросать то, чего ты хочешь, просто сделать это отчасти.
— Нельзя сделать это отчасти, папа. Я в любом случае уезжаю. Останемся мы в хороших отношениях или нет, решать тебе. Наши отношения зависят от тебя.
Его взгляд становится жестким, и он засовывает руки в карманы.
— Значит, прекрасно. Будь повесой.
Я смеюсь:
— Боже, как драматично. Я не повеса, я делаю то, что для меня правильно. Ты просто не можешь это принять, — я выпрямляю спину и ужесточаю сердце. — Прощай, папочка.
— Пока, Грей.
Никто из нас не сказал «Я люблю тебя». И никаких объятий. Я жду, что он изменит свое решение. Но он не меняет. И я отворачиваюсь, иду к машине Дэвин и сажусь в нее.
Дэвин спрашивает:
— Ты...
— Я в порядке, — я сжимаю зубы, стараясь опять не расплакаться.
