Вошли в деревню. Патрули молча пропускали строй запоздавших румын. Тома устало и сердито отдавал команды, всем голосом своим показывая, как ему все осточертело, как он нуждается в отдыхе и покое.
Шум падающей воды, мельканье огонька — мельница. Свернули к бушующей реке. Вдруг из темноты вынырнул еще один патруль в составе целого отделения солдат. Высокий румын в папахе что-то выспрашивал у Тома, тот отмахивался от него и упорно продолжал подгонять растянувшуюся колонну.
Неожиданно высокий румын вскинул автомат, что-то скомандовал солдатам, стоявшим чуть поодаль от него. Тома срывающимся голосом закричал:
— Лупи!!!
Румынский патруль скосили автоматными очередями в один миг.
— Давай сигнал! И на мельницу бегом! — Команду взял на себя Иван Суполкин.
Пошла суматоха, беспорядочная стрельба, слышались отдаленные тревожные команды. Сигнальные ракеты взвились над всей долиной.
Македонский бросился форсировать буйную речку.
— Черный, гони всех за мной! — кричал он с речки комиссару.
Ноги скользили, партизаны с ходу падали в воду, захлебывались, но неудержимое движение к цели продолжалось. Девяносто человек оказалось на нужном берегу.
Стрельба на самой мельнице вмиг оборвалась, там уже хозяйничал Иван Суполкин. На покрытом мучной пылью полу лежали убитые.
Мельник, муж Дусиной знакомой, семенил рядом с Иваном Ивановичем, доказывал:
— Ты, балда, понимаешь, что я русский человек, значится, Петр Иванович. А ты, тьфу, как напужал… Ведь чуть не ухлопали. Это как же понимать, в конце концов?
— Свой, а якшаешься с кем? Работаешь на кого, подлюга? — огрызнулся Иван Суполкин.
— «Работаешь, работаешь»… Жрать захочешь, так будешь работать, мил человек… — обиженно пробормотал мельник и отошел. Вдруг увидел Василия Ильича Черного: — Товарищ секретарь райкома! А мне что, пропадать? Ведь фрицы кишки вымотают, как перед богом клянусь!
— Что ж с тобой делать, а?
— Бери к себе — в лес. Куды же мне деваться?
— Хорошо, а пока разрушай свой механизм.
— Это мы мигом, — заторопился Петр Иванович.
Македонский вбежал в мельницу с большой группой партизан:
— Как, Ванюша?
— Есть мука, Михаил Андреевич… Вот двоих хлопцев ухлопали.
— Заберем — похороним. — Повернулся к партизанам, стоявшим в ожидании его команды: — Нагружаться и галопом по Европам — одна нога здесь, другая за речкой. А ты, Иван, гляди в оба, обеспечь операцию.
— Есть, командир!
С исключительной быстротой мешки с мукой передавались по живой цепи на ту сторону реки. В воде, поддерживая друг друга, плечом к плечу стояли самые сильные бойцы. Мука шла по живому конвейеру…
