И вторгся в Азию. Его знамена
Над Сирией, и над Лидийским царством,
И над Ионией победно реют,
В то время как…
АНТОНИЙ
Чего ж осекся ты?
В то время как Антоний…
ГОНЕЦ
О властитель!
АНТОНИЙ
Чего стесняться? Не смягчай молвы.
Как в Риме называют Клеопатру,
Так и зови ее. Кори меня,
Как Фульвия корит. Перечисляй
Мои грехи с суровой прямотой,
Присущей лишь правдивости и гневу.
Потворство взращивает сорняки,
Пропалывает душу укоризна.
Ступай!
ГОНЕЦ
Твоим веленьям подчиняюсь.
(Уходит.)
АНТОНИЙ
Что сообщают нам из Сикиона?
ПЕРВЫЙ СЛУГА
Эй, кто из Сикиона? Где гонец?
ВТОРОЙ СЛУГА
Он здесь и ждет приказа.
АНТОНИЙ
Пусть войдет. —
Нет, крепкие египетские путы
Порвать пора, коль не безумец я. —
Входит второй гонец.
Ну, с чем ты? Говори!
ВТОРОЙ ГОНЕЦ
Твоя супруга, Фульвия, скончалась.
АНТОНИЙ
Скончалась Фульвия? Где?
ВТОРОЙ ГОНЕЦ
В Сикионе.
(Подает письмо.)
Здесь о ее болезни ты прочтешь
И о других событиях важнейших.
АНТОНИЙ
Ступай.
Второй гонец уходит.
Ушла великая душа.
И этого я сам желал. Как часто
Хотим вернуть мы то, что лишь недавно
С презрением отшвыривали прочь,
А то, что нынче нам приятно, вдруг
Становится противным. О, когда бы
Могла исторгнуть мертвую из гроба
Ее туда толкавшая рука!
Усопшая, она мне вновь близка…
Расстаться надо с этой чародейкой,
Не то бездействие мое обрушит
Сто тысяч бед на голову мою. —
Эй, Энобарб!
Входит Энобарб.
ЭНОБАРБ
Что приказать изволишь?
АНТОНИЙ
Уехать надо мне, и поскорей.
ЭНОБАРБ
Но этим мы убьем здешних женщин. Известно, как убийственна для них суровость. А уж если мы уедем – перемрут все до одной.
АНТОНИЙ
Мне надо ехать.
ЭНОБАРБ
Ну если уж так необходимо, то пусть их умирают. Было бы жалко морить женщин из-за выеденного яйца, но когда речь идет о важном деле, то всем им цена – ломаный грош. Клеопатра первая умрет на месте, чуть только об этом прослышит. Она умирала на моих глазах раз двадцать, и притом с меньшими основаниями. Она умирает с удивительной готовностью, – как видно, в смерти есть для нее что-то похожее на любовные объятия.
АНТОНИЙ
Никто не знает, как она хитра.
ЭНОБАРБ
О нет! Все ее порывы – искреннейшие проявления чистейшей любви. Мало сказать, что ее вздохи – ветер, слезы – дождь. Нет, таких ураганов и ливней не отмечал ни один календарь. Это не хитрость. А если хитрость, то Клеопатра повелевает бурями не хуже, чем сам Юпитер.
