— Мы перед дорогой пообедали, и вам незачем беспокоиться, — сказал старик Хон.
— Старуху не обманете, — проворчала Синай. — Вы пришли утром, а сейчас полдень. Я отварила рис. Хранила его для моего Бонсека. Думала, вернется.
Спрыгнув к ней с ондоля, Юсэк тихо, запинаясь от волнения, сообщил о Бонсеке. Синай не шелохнулась, будто не слышала. Потом глянула на Юсэка с укором:
— Ты со мной никогда не шутил так грубо. — Она вдруг замерла, обвела глазами всех и, остановившись опять на Юсэке, зашептала, подавляя рыдания: — Нет, ты не станешь так шутить. Я знаю. Но где же тогда он? Почему не прибежал к своей омони?
Вместо Юсэка ответил Ир:
— Вашему сыну нельзя здесь появляться. И оставаться в городе тоже нельзя. Вы, может быть, не скоро увидите его. Но знайте — он на воле.
— И верно, чего это я? — сказала Синай, виновато пряча от гостей глаза.
— Ну и слава богу, — улыбнулся Юсэк. — Теперь учитесь смеяться, а то ведь, поди, забыли. И песни свои вспомните.
— Погоди ты с песнями, — сказала Синай. — Знать хочу, кто о Бонсеке весть принес? Кому следует кланяться?
Юсэк рассказал все, что узнал от начальника управления, и, когда замолк, Синай спросила, вспыхнув от злости:
— А этого щенка кэкхо тоже убили?
— Нет, — сказал Енсу. — Он еще жив.
— Это хорошо, что он жив, — проговорила Синай неожиданно. — Мой мальчик, наверное, захочет увидеться с ним. Но на этот раз я не стану его удерживать.
Наступило молчание. Все глядели на нее — на эту маленькую старую женщину, гордую и сильную в своей ненависти. Знал старый Енсу, что Синай способна перенести самые тяжкие невзгоды, но знал и про ее любовь к сыну.
С тех пор как Юсэк рассказал ей о Хэ Пхари, она заметно переменилась в своих взглядах относительно покорности судьбе и силам неба. Сознание того, что и ее сын сейчас вместе со смельчаками на свободе, наполнило ее гордостью, и она не скрывала этого.
— Видать, дела у них не ахти, коль с детьми связываются, — сказал Енсу.
— В этом есть смысл. Иные дети куда пронырливее взрослых, — заметил Ир. — Как видите, дело поставлено так, что не следует доверяться и некоторым корейцам. Если японцы узнают об уходе ваших сыновей в Россию — вам несдобровать. Восток России давно стал не только убежищем для патриотов Кореи, но и центром освободительного движения на Востоке. Не прошло бесследно для корейцев, оказавшихся в России, общение с большевиками, а революция в 1905 году заставила пересмотреть формы и методы нашей борьбы против японцев. Так что не случайно правительство Великой империи панически боится соседства прогрессивной России и не случайно обращалось с просьбой к русскому генерал-губернатору вернуть бежавших в Россию корейских мятежников после разгрома Ыйбен
