Чернокнижник Молчанов | страница 60
Ему казалось почему-то, что запорожцы не придают никакого значения своей божбе и потому именно не придают ей значения, что имеют дело с ним, с татарином.
Он был татарин…
Войско тушинского царика, запершегося в Калуге после того, как он был выгнан из Тушина, почти на две трети состояло из татар. Все городские ворота охранялись татарами, либо приставшими к царику московскими людьми и казаками под начальством татар.
Начальник стражи у тех ворот, где происходила описываемая сцена, назывался Урус.
Он был не простой татарин, а близкий царику человек, его царедворец… Но время было тревожное, и по ночам стражу у городских ворот держали часто цариковы близкие люди. Они опасались и за царика, и за себя.
Урус смотрел на запорожцев, как они, задрав головы, говорили каждый свое, что кому приходило в голову. Сначала один было из них повторял слова товарища, говорил слово-в-слово то, что тот говорил.
Но потом крякнул и, возвысив голос, стал божиться самостоятельно.
Урусу приходилось теперь сразу слушать и того, и другого.
И когда он улавливал смысл слов одного, слова другого пропадали для него, совсем без толку пролетали мимо и замирали в воздухе, где-то позади него, не оставив никакого следа.
Долго-таки они божились, стараясь перекричать друг друга. И это было мучительно для Уруса и хотелось заткнуть уши, потому что что-то там начиналось в ушах, какая-то боль.
— Пусть я буду хорунжий…
И эта боль отдавалась в голове, в мозгу, силящемся напрасно понять то, чего понять было никак нельзя.
— Будет! — крикнул Урус.
— Как твоя милость хочет, — сказали запорожцы.
Они одели шапки и, подобрав поводья, тронули лошадей вперед.
— Нельзя! — крикнул Урус, высвободил руки из-за спины и одну сунул за пазуху, а другою взялся за рукоятку сабли.
Он стал отступать перед запорожцами под арку ворот и что-то тащил из-за пазухи, оглядываясь в то же время назад.
— Не пускать! — крикнул он и вытащил из-за пазухи длинный с тонким стволом пистолет.
Под аркой теперь было совсем темно. Луна поднялась выше и светила через край стены на дорогу, по которой приехали запорожцы.
Запорожцы переглянулись, натянули поводья, и один из них крикнул:
— Да, ты, что-ж, твоя милость, ты, может, думаешь, что мы вдвоем бросимся на весь город?
— А хоть бы вас и совсем не было, — проворчал Урус из-под арки, — мы его и без вас убережем. Тут тебе не Тушино.
— Тушино — не Тушино, — сказал запорожец, — а, небось, он не ваш, а наш. Миром мазанный. Он, небось, христианин. А так-то ты его слуг принимаешь?
