К поясу была пристегнута кривая широкая сабля, с тоже кривым, в виде буквы S медным эфесом.
— Откуда? — сказал этот человек, спрятав руки за спину и намного надменно глядя на запорожцев. У него была рыжая борода клином и почти незаметные редкие усы.
По-русски он говорил не совсем чисто, с каким-то совсем не русским пришепетыванием. Роста он был невысокого. Он смотрел на запорожцев, запрокинув назад голову. Запорожцам сверху была видна только одна эта его остроконечная борода и широкия ноздри над бородой.
— Из-под Москвы, — ответил ему один запорожец…
От морд лошадей, на которых сидели запорожцы, клубился белый пар, ресницы на их глазах были белы от инея. Судя по тому, как глубоко втягивали они бока, запорожцы были дальние люди и проехали, вероятно, не один десяток верст.
— Сами-по-себе? — сказал маленький человек, бывший скорее всего начальником городской стражи, наряженной к этим воротам. — Сами-по-себе или от кого?
— От одного пана, — ответил запорожец. — От одного большего пана. У него нас сто человек.
— Да, нас сто человек, — сказал и другой запорожец, — и это верно, что наш пан — очень большой пан.
— И хочет вместе с нами, — заговорил первый запорожец, — служить его царскому пресветлому величеству. И вы нас пропустите, потому что покамест он едет, нам нужно найти ему дом. А твоя милость будет, должно быть, хорунжий и это твои люди?
— Пусть я буду хорунжий и пусть это мои люди, — ответил маленький человек, задирая еще больше голову, чтобы получше рассмотреть лица запорожцев, — а верно ли, что вы не врете?
— Зачем нам врать?
— А кто тебя знает, зачем. Я — не ты. Если бы я был ты, то я знал бы зачем. А вот пусть подъедет ваш пан, тогда мы его пустим.
— А если нам пан велел подыскать ему дом в городе, пока он едет? Ты думаешь, он тебе спасибо скажет, если ему придется ночевать в возке?
— А то, может, — вставил и свое слово другой запорожец, — тебе спасибо за это скажет его пресветлое величество?
— Пусть они побожатся! — крикнул кто-то в толпе, стоявшей под воротной аркой.
Тогда запорожцы сняли шапки, и один из них сказал:
— Ну, давай божиться.
И, поглядев друг на друга, они подняли глаза к небу и заговорили разом оба:
— Божимся и клянемся, что у нашего пана нас сто человек.
Маленький человек, когда запорожцы стали смотреть на небо, и сам поднял глаза вверх, как-будто мог там что-нибудь увидеть. Он это сделал быстро и сейчас перевел глаза опять на запорожцев, и лицо у него стало недовольное.
