— Вот на бандуре обучил. Так и сидит на постели. Оденется и сидит.
Приезжий быстро спросил:
— А откуда у ней это платье?
— Разве видели? Он же подарил. У ней и сапожки есть… Из Москвы даже, скажу вам, так многие бывают— поглядеть.
Тут он поднял глаза на приезжего и хотел сказать еще что-то, но опять вспомнил про то, как он схватил его за руку, и забыл и о дочери, и о том, что хотел сказать.
Но за перегородкой звенели струны…
И в нем, в том жутком холоде, который опять на него дышал, заворочалось потихоньку в мозгу что-то другое, не то, что он хотел сказать, — тоже жуткое и дышащее холодом.
Даже во рту у него был холод, когда он заговорил об этом, о том, что нежданно пришло ему в голову.
— Ваша милость!..
— Ну?
— А о чем я вас хочу попросить.
И тут вот именно и стало особенно холодно во рту, и губы тоже похолодели.
— О чем?..
— Может, ваша милость… И ну их к Богу совсем и с деньгами… Ваша милость, думаете мне радостно?.. Пусть, хоть и не ездят…
Он никак не мог сказать главного, того, что ему нужно было, потому что все жутче ему становилось.
Он внезапно смолк.
— Кто ездит? — спросил приезжий. — Ты про кого говоришь?
Но Айзека сам забыл, про что говорил, только-что.
Он поднял голову и сказал тихо:
— А?..
Он усиливался сказать про то, что нужно было сказать. Но, язык его не слушался.
— Какие деньги? Кто к тебе ездит?
Тут он вспомнил.
— Это я про московских. У меня и сам Салтыков был…
— Зачем?
— А как же! Приедут и сейчас, чтобы она им играла. Сами пьют. А она, значить, вот тут.
Приезжий кивнул головой в сторону перегородки.
— Эта? Дочь?
— Она… Дарят. Сперва было хотели в приказ, да я умолил…
— Зачем в приказ?
— Бог их знает. Она ведь безумная. Что с ней? А говорит: королева, — ее и хотели было… Спасибо народушко отстоял.
— Как отстоял?
— Да как же, ее ведь вот еще какой знают… Все село в один голос… Да она и то сразу видать, что безумная. Сказку изволили слыхать про Бову-королевича?
— Ну?
— Так она говорит, будто сестра ему. Ее и отстаивали…
Он умолк, перевел дух и сказал сдавленным голосом:
— Кабы ваша милость что с ней?.. — опустив руки вниз, он быстро перебирал пальцами.
— Кабы вы ей какого пития от этого. Может, можно…
Больше он ничего не мог сказать. На него будто кто на шею наступил, будто придавил ему шею. Он смотрел на приезжего выкатившимися глазами и ждал, что он ответит.
