— Уж я знаю, — заметил Вус, — ты мастер, Шкиль.
А Шкиль уж спрятал мешочек и раскуривал люльку.
Он ничего не ответил Вусу.
Казаки поглядывали на Шкиля и одобрительно переговаривались между собою:
— Знает…
А сам все молчит.
— С ним не пропадешь…
Когда отряд совсем близко подошел к замку, со стены раздался грозный окрик:
— Эй, кто там? Чего вы тут шатаетесь, полуношники?!
Вус толкнул Шкиля в бок локтем.
— Ну, Шкиль, скажи им, что надо.
Шкиль вынул изо рта трубку, выколотил ее о каблук и спрятал в карман. Затем почесал в затылке: Все это сделал он не спеша.
— А вот же и дурак ты, сторож— начал он, дурак и есть, потому что когда бы ты был умный человек, то не стал бы лаяться на своих. Здравствуй, Зигмусь!
И он приподнял шапку и помахал ею в воздухе, что, разумеется, было совершенно излишне, так как впотьмах Зигмусь его совсем не видел. Но Шкиль придумал это приветствие дорогой, когда был день, и теперь уж не мог отступить от заранее составленной программы.
— Здравствуй, здравствуй… Хе-хе!..
Над стеной между зубцами поднялась темная фигура.
Шкиль хлестнул коня и выдвинулся немного вперед.
— Та, — сказала фигура, — да это никак Шкиль. Здравствуй и ты казак.
— Что пан дома?
— Дома.
— Ну отворяй ворота, мы с добычей.
— Погоди, я схожу до пана.
Темная фигура скрылась со стены, потом через несколько минут снова появилась на прежнем месте.
— Сейчас.
— Ничего, мы подождем.
Где-то во дворе хлопнула дверь; взвизгнула собака, послышалось ругательство. По стенам замка замелькали световые пятна — от фонаря или факела.
— Держитесь крепко, хлопцы— шепнул Кастырка.
— Держитесь, — повторил за ним Шкиль, не сводя глаз с ворот и осторожно вынимая пистолеты.
Ворота вздрогнули и, скрипя, медленно отворились.
Несколько человек, почти безоружных, стояли за ними. Один светил факелом.
Зигмусь крикнул со стены:
— Въезжайте, только не все. Пусть въедут шесть или столько, чтобы внести, что привезли.
Хитер, собака, — пробормотал Вус. — Ну-те, хлопцы, ступайте кто-нибудь, а мы за вами.
Семеро казаков отделились и въехали на мост. По деревянной настилке моста застучали копыта.
— Пошел! — крикнул Кастырка сзади.
При месяце сверкнули клинки сабель. Раздались крики, брань. Зигмусь выпалил со стены из мушкета; выстрел далеко эхом прокатился по степи.
Казаки ворвались во двор.
Мост и площадка перед ним сразу опустели. У ворот только валялся смоляной факел, и его трепетное пламя обливало край стены красноватым светом. В открытые настежь ворота смутно виднелись группы лошадей, спины и шапки всадников. Изредка, словно полоса света выскакивала снизу, блестя поднимались сабли.
