— Ишь куда тебя занесло, балбесина.
— Я помогу! — крикнула Мария Александровна, освобождаясь от тяжёлой дохи.
— Но, но! Сидите! Не вылазьте! Глыбко тут. Снег чуть не по макушку.
Он взял лошадь под уздцы и оглянулся. Кругом было черным-черно.
— Мать честная, с дороги сбился… — сплюнул он с досады, негодуя на себя, на тьму кромешную и снег, на ветер, который вновь поднимался, вороша снежные холмы.
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя… —
услышал Иван Степанович за своей спиной весёлый звонкий голос Марии Александровны. Она пробивалась к нему по пояс в снегу, разгребая руками пушистую снежную насыпь.
Иван Степанович оглядывался, стараясь прикинуть на глазок направление дороги, но, кроме куста, который торчал перед самой мордой лошади, ничего не видел.
— Сейчас, Марья Александровна, сейчас! — успокоительно покрикивал он. — Кажись, малость влево взяли. Подержите конягу. Я сей минут определюсь!
Он пошёл, огибая кусты, ныряя в снежных отвалах, шепотком кляня и ругая всё на свете. И вдруг ему показалось, что сбоку что-то блеснуло. Он повернулся вправо и увидел, как вдали, в глубокой тьме, вспыхнул огонёк. Свет был очень слаб и мигал, словно угасая, но потом вдруг стал разгораться всё больше и больше.
— Это костёр! — крикнула Мария Александровна. — Видите?
— Вижу, вижу! — обрадованно отозвался Иван Степанович.
Теперь костёр горел так ярко, что Иван Степанович отчётливо увидел впереди цепочку мелких ёлок, что росли по краю дороги.
Иван Степанович вернулся, взял лошадь за повод и, огибая справа кусты, уверенно вывел санки на дорогу.
— Садитесь, Марья Александровна. Теперича всё ясно. Как днём. Спасибо милым людям за огонёк… Ну, ты, балбесина! — прикрикнул он на лошадь. — Полный вперёд!
Они поехали прямо на огонёк костра. Им было видно, как там мелькали маленькие силуэты. Потом фигурка отделились и стали быстро скользить к ним навстречу. Три маленьких человечка: один впереди и двое позади.
— К нам идут, — сказал Иван Степанович, придерживая лошадь. — Вроде как на лыжах…
А навстречу уже летели, с каждой секундой приближаясь, перехваченные лёгкой одышкой ребячьи голоса:
— Дядя Иван, а дядя Иван! Учтельницу-то везёшь или нет?
— Вот те раз! — вскрикнул удивлённо Иван Степанович. — Ну-ну! Да ведь это наши мальцы, новопутьевцы! Везу, ребята, везу! Как не везти…
— Где же она?
— Я здесь, ребята! Здравствуйте! — весело крикнула Мария Александровна и выскочила из саней.
— Здрасте, Марья Александровна, — нестройно пробормотали трое ребятишек, с любопытством оглядывая учительницу при свете разгоревшегося у дороги костра. Все они были на лыжах, густо облепленные снегом, с раз горячёнными лицами, в ушанках, лихо съехавших на затылки.
