– Слушай, я такое удовольствие получил, ты не представляешь!
Наверное, затащил после зоопарка эту самую девушку в койку и получил-таки свое удовольствие по полной программе. Просто мастер-пилот!
– Знаешь, Кать, – доверительно сообщил он, – я, может быть, даже предложение сделаю. Надеюсь, что Лиля мне не откажет…
Вот это да! Чего такого умеет эта Лиля, что Лысенко собирается делать ей предложение? Тигров укрощать? Головой вертеть на триста шестьдесят градусов? Стриптиз танцевать в пасти бегемота? И… постой… у него же недавно была совсем другая девушка. Кира, кажется?
– А Кира? – спросила Катя.
– Кирюху я просто ужасно люблю, – со счастливым вздохом доложил друг.
Да что же это такое! Одну любит, на другой женится… по расчету, что ли?
– Игорь, а если твои расчеты не оправдаются? – язвительно спросила она. – Что ты тогда будешь делать?
– Какие расчеты? – не понял майор.
– Ну, относительно твоей Лили?
– Ты думаешь, она мне откажет? – испугался он.
– Ну, если узнает, что ты с Кирой…
– Надеюсь, не узнает, – быстро сказал Лысенко. – Если Кирюха сама не проболтается! А с ней я уже провел разъяснительную беседу. И вообще, сыпи не было, температура не поднималась, живот тоже не болел… Да, кстати, напомни мне, пожалуйста, что сегодня мне нужно уйти с работы никак не позже пяти часов. Не хочу, чтобы она одна в группе оставалась. Ей это не нравится.
Загадочное сообщение никак не подвергалось дешифровке, и поэтому Катя спросила прямо:
– Кто в какой группе не должен оставаться?
– Кирка. Она не любит оставаться одна.
– А в какой она группе?
Лысенко задумался:
– Ну… в младшей, наверное. Читать они еще не учатся, но знаешь, она уже все буквы знает!
– Так сколько твоей Кире лет? – спросила Катя, заранее радуясь ответу, – кажется, хоть в этой головоломке все фрагменты встали на свои места.
– Почти четыре. Ну, на вид меньше, она у меня мелкая… Такая кроха, представляешь, что в зоопарке едва между прутьями не пролезла. Чуть в клетку к этим самым не влезла… как их… лохматые такие…
– Страусы, – подсказала Катя.
Настроение у нее стремительно улучшалось. Она умела и сопереживать, и радоваться чужому счастью.
– Ну какие страусы… здоровые такие!
– Слоны.
– Ты издеваешься надо мной, что ли? Лохматые слоны!
– Лохматые слоны – это мамонты, да?
– Кать, ну какие мамонты! Они вымерли давным-давно! Коровы такие!
– Лохматые? – с сомнением спросила она. – Ты, наверное, верблюдов имел в виду.
– Да что я, верблюда от коровы отличить не могу? – обиделся майор. – Верблюд с горбом, а эти с рогами!
