Для него люди вообще всегда были средством, которое должно было служить ему, его самолюбию и его власти.
В какой-то момент Ельцин это поймет — и не простит. Ни ему, ни Гайдару он не простит — не столько катастрофы страны, сколько бездумной растраты своего авторитета и своей популярности.
В апреле-мае 1992 года Бурбулис лишится прежних постов, сохранив должность государственного секретаря, но уже не России, а Президента — и руководителя группы экспертов. С нее Ельцин снимет его в декабре.
Есть разные версии, почему он потерял свое значение и свое влияние. Безусловно, он поссорил Ельцина со многими сторонниками. Безусловно, он стал политическим аллергеном. Безусловно, его отстранения требовали к весне 1992 не только коммунисты, но и большинство Верховного Совета и Съезда Депутатов, совсем недавно, в декабре 1991 года наделившие Ельцина чрезвычайными полномочиями.
Безусловно, непрофессионализм собранной им команды экономистов вызывал откровенное издевательство всех специалистов страны, даже исповедовавших рыночные подходы. Хасбулатов публично называл этих людей «червяками в розовых штанах».
Бурбулиса презирали самые преданные Ельцину люди. Коржаков в своей книге высказывает версию, что тот среди прочего нажил неприязнь жены президента своей и общей бесцеремонностью и откровенно непотребным поведением — сильно напившись, он мог совершить рвотный акт просто в столовой у стенки.
Правда, Сергей Кургинян объяснял это иначе. Он неоднократно говорил, что оставайся Бурбулис реально полезен — ему бы простилось все, в том числе и отправление физиологических актов в общей столовой. Но, во-первых, он стал порождать слишком много конфликтов и создавал для Ельцина больше проблем, чем решал. Во-вторых, при всей своей деструктивности, приняв участие в сломе прежней системы и отвержении прежней идеологии и стратегии, он пытался выстроить некую новую стратегию и выработать новую государственную идеологию России. Уже осенью 1991 года он пытается создавать и создает рабочие группы интеллектуалов, которые должны были заниматься решением этой задачи. Когда-то он преподавал диалектический материализм и марксистско-ленинскую философию в целом. Привычка к целостности мировоззрения, понимание единства законов мира и невозможности спонтанного движения в политике, необходимости наличия у государства единой стратегической и аксиологической позиции толкали его к тому, чтобы искать стратегические основания развития страны. И он пытался подтолкнуть к этому Ельцина, которому это уже совсем не было нужно. Он служил власти, как началу и правилом его политики было отсутствие стратегии, постоянная смена приоритетов и союзников. Главное было не служение целям, а сохранение власти. А наиболее устойчиво власть можно сохранять, постоянно меняя ее цели. Настойчивость Бурбулиса стала надоедать, создаваемые им конфликты множились, а предлагаемые рецепты — не оправдывались.
