– То… то, что происходит между нами, не проблема.
– Нет?
– Нет. – Эмма повысила голос. – Ни при каких условиях.
– Кого вы пытаетесь убедить? – спросил Стоун. – Меня? Или себя?
– Я серьезно. Это плохая идея.
– Плохая идея? – Голос Стоуна звучал тихо и ошеломляюще чувственно, когда он наклонил голову так, что их с Эммой губы едва не соприкоснулись. – Ну, если это поможет вам заснуть ночью, док.
В его потемневших глазах теплилось такое притягательное понимание, что у Эммы подкосились колени. Последовала и другая реакция на близость этого мужчины. Реакция, о которой она даже не хотела думать. Которую она не хотела признавать. Но зато она готова была признаться себе в том, что уязвима перед Стоуном. Только вот что было тому причиной: его источающее тестостерон мускулистое тело или разительное отличие от других известных ей мужчин – она не знала.
Да, она была слишком уязвима.
Развернувшись, Эмма взяла с капота тарелки с запеканкой и вложила их в руки Стоуна.
– Разогревайте в духовке при температуре сто восемьдесят градусов в течение часа.
Губы Стоуна слегка дрогнули, и Эмма вновь всем телом ощутила его близость. От него пахло лесом, лимонами и мужчиной. Его лицо покрывал темный загар, а от глаз и уголков губ разбегались светлые морщинки, свидетельствующие о том, что он много и часто смеялся.
Эмма не могла взять в толк, почему ее так привлекало это обстоятельство: может потому, что она частенько задумывалась над тем, каково это – не быть зависимой от работы?
Но ведь в работе вся ее жизнь. Эмма всегда хотела, чтобы было именно так.
Стоун потер подбородок. Он не брился сегодня и, возможно, вчера тоже. Это должно было оттолкнуть Эмму.
Но не отталкивало!
Ей просто необходимо было отыскать в нем хоть какой-то недостаток: может, у него дырявые носки, или он храпит… Господи, как она на это надеялась!
– Вы поговорите с ним, прежде чем уехать?
– Думаю, я сказала достаточно.
– Вы слишком строги с ним. – От его слов Эмме стало не по себе. Наверное потому, что Стоун был прав. И она ненавидела его за это. – Может, вы все же найдете, что ему сказать. Что-то более любезное.
Ага. Вот она, отталкивающая черта. Прекрасно.
В ответ на ее молчание Стоун лишь пристально смотрел ей в глаза, и она вздохнула.
– Просто скажите это, Стоун. Скажите все, что хотели.
– Хорошо. – Уайлдер кивнул. – Полагаю, что в вашем мире вы можете оставаться крутой городской девицей, но здесь все иначе.
– Да, я заметила, – ответила Эмма. – Начнем с того, что люди здесь привыкли без зазрения совести совать нос в чужие дела. – Она многозначительно посмотрела на Стоуна.
