Наши за границей | страница 119
— Лань.
— Ах, так осел-то по-французски ланью называется! А по-нашему лань совсем другой зверь. Эй, лань! Иси… Ланщик! Подавай!
Балахонник, заметив, что его машут, тотчас же подтащил осла к супругам и оскалил зубы.
— К выходу! К воротам, где ля порт, — сказал Николай Иванович. — Да вот что. Махни-ка второго осла. Эн лань пур ма фам и эн лань пур муа. Глаша! Да переведи же.
— Де лань. Иль фо ну де лань!.. — перевела Глафира Семеновна и показала балахоннику два пальца.
Тот тотчас пронзительно свистнул, положив два пальца себе в рот, и замахал руками. Откуда-то из-за угла показался еще балахонник с ослом и подвел его в поводу к нашим героям.
— Садись, Глаша… Давай я тебя подсажу, — сказал Николай Иванович супруге. — Ну, облокотись на меня и влезай.
Николай Иванович наклонился. Глафира Семеновна одной рукой схватилась за седло осла, а другой уперлась в спину Николая Ивановича и занесла ногу в стремя, но вдруг вскрикнула:
— Ай-ай! Балахонник за ногу… за ногу хватается!
— Ты что, распроканалья, протобестия, свиное ухо эдакое! — накинулся на балахонника Николай Иванович и замахнулся зонтиком. — Ты за ногу… Ты за пье хватил… Ежели ты, арабская твоя образина…
Балахонник сидел, опустившись на корточки, скалил зубы и бормотал что-то по-своему, показывая себе на ладонь. Наконец он произнес на ломаном французском языке:
— Мете пье, мадам. Мете пье…
— Ах, он хочет, чтоб я ногу ему на руку поставила! — воскликнула Глафира Семеновна. — Вот он почему меня за ногу хватал. Но все-таки как же он смеет самовольно за ногу! Посади меня, Николай Иваныч, на осла.
Но прежде чем Николай Иванович бросил свой зонтик и взялся за Глафиру Семеновну, балахонник уже схватил ее в охапку и, как перышко, посадил на осла.
— Стой, стой, мерзавец! — крикнула было Глафира Семеновна, но она уже сидела в седле. Балахонник издал какой-то гортанный звук и потащил за повод осла.
— Погоди! Погоди! Мы вместе поедем! — восклицал ему вдогонку Николай Иванович, поспешно карабкался на своего осла, обрывался, опять карабкался и, наконец, подсаженный балахонником, уселся и крикнул ему:
— Пошел! Дуй белку в хвост и гриву! Догоняй жену!
Русский любит манже боку
Покатавшись на ослах и рассчитавшись с погонщиками, супруги взяли извозчика. Когда они уселись в коляску, тот обернулся к ним и спросил, куда ехать, повторяя обычное:
— Quelle rue, monsieur? Quelle numéro?
— Да не номера, не в номера… А надо обедать ехать… Дине, — отвечал Николай Иванович.