Скрежет сознания избитого тела мешал ему заснуть. А сон был так близок и приятен!
Тряска разбудила Карла. Он открыл глаза и увидел звездное небо. Яркие маленькие бусинки разбросаны в причудливых формах. Повеяло свежестью. Карл наклонил голову и от резкой пронзительной боли застонал.
- Тихо! - Розуел остановился и опустил носилки. С другой стороны стоял Нуолти.
- Где? - прошептал Карл.
Розуел не понял вопроса и, немного поразмыслив, не ответил.
- Пошли, - сказал Розуел.
Они взяли носилки и двинулись дальше. Впереди виднелась свалка. В носу засвербило от резкого запаха отходов. Обойдя горы мусора, они оказались возле прямоугольного столбика.
Носилки поставили. Розуел достал из кармана белый шарик альбенаретцев и опустил в приемную щель. У основания прямоугольного столбика появился слабый свет. Розуел стал неистово жестикулировать. Нуолти, не видевший ранее языка альбенаретцев, скорчил недоуменную гримасу. Прямоугольный столбик слабо замерцал, и свалка, небо, запах - все исчезло.
Остался столбик. Нуолти огляделся. Потолка помещения видно не было Стены уходили вертикально вверх.
- Ни одного осветительного прибора, - заметил Розуел, - а видимость неплохая.
- Да, - промычал Нуолти
- Чудная все-таки у них психология, - как-то не в тему продолжал Розуел.
* * *
Космический модуль-носитель отделился от базы и медленно, используя малые планетарные, отодвинулся в сторону. Работа двигателей полностью заглушалась шумопоглотителями, и Джим ощущал только слабую вибрацию.
Он сидел в кабине одноместного истребителя и ждал команду к включению коммуникационного боевого компьютера, встроенного в боевую машину. Страховочные ремни широкими лентами исполосовали застегнутого в скафандр Джима.
Гермошлем с открытым забралом покоился в резонирующем силовом поле.
Пока делать было нечего, и Джим рассеянно вспоминал последнюю встречу со Смолли. Он вышел из зала комиссии в большом недоумении. Его приговор отложили до лучших времен. И тут перед входом в зал, как всегда внезапно и ниоткуда, появилась эта очаровательная девушка.
- Джим, - сказала она, - тебя пошлют в маршевый отряд. Я подслушала некоторые их мысли.
- Спасибо. Ты так много для меня сделала, - усмехнулся Джим и тут же пожалел о сказанном.
Но Смолли не обиделась. Так, по крайней мере, показалось Джиму. Она стояла перед ним такая же неприступная, с таким же твердым характером. Джим как бы ощутил ее вызов. Молчание затянулось.
- Смолли, - выдавил из себя Джим, - ты мне нравишься.
