— Относительно. — Он пожал плечами. — Чтобы мой организм приспособился к смене часовых поясов, нужно дня два.
— В самом деле? — Во рту опять пересохло, непонятно почему. Салли провела языком по зубам; этой уловке ее научил Грейм. С ее помощью она успокаивалась на своих первых презентациях. — В каком же часовом поясе сейчас пребывает ваш организм?
— Где-то в районе смены дат, — ответил он. — На острове, о котором вы даже не слышали.
— Там, где белые пляжи, коктейли в кокосовых орехах и знойные девушки в юбках из травы? — спросила она. Что ж, она видела его открытки. — Видимо, там столько соблазнов, что некогда писать домой.
— Там непроходимые джунгли, — ответил он. — Москиты размером с летучих мышей, а летучие мыши размером с кошек. И нет магазинчиков на углу, в которых продаются открытки или марки.
— Похоже, там не очень-то весело, — заметила Салли, ловко скрывая удивление. — Вам нужно серьезно побеседовать с вашим агентом из бюро путешествий.
— Вряд ли Пантабалик войдет в список популярных мест для туристов.
— Догадываюсь почему. — Ее раздражение испарилось от его неожиданно теплой улыбки. Наверное, он все же не валяется на пляже целыми днями. — Откуда же пришла ваша последняя открытка?
— Из транзитного зала аэропорта.
— Понятно, что вы устали. Может, не будете мучить свой организм? Возвращайтесь домой, поспите.
— Спасибо за заботу, но мой организм привык питаться крохами. — Он снова дернул плечом.
— Не надо… — непроизвольно воскликнула Салли.
— Что не надо?
— Так делать. — Она провела языком по зубам. — Иначе ваша футболка не выдержит напряжения.
К черту футболку, у нее сейчас давление подскочит до небес…
Александер скосил голову, осмотрел свое плечо, сунул в дырку палец и снова пожал плечами:
— Пот разъедает хлопок.
Дыра увеличилась, и Салли поспешно отвела глаза в сторону и подняла обеими руками тяжелую миску с пюре из огурцов. Теперь надо добавить туда крем-фреш, сок лайма и соль.
— Давайте помогу, — предложил он.
Стараясь не смотреть ему в глаза, Салли поспешила выйти из опасной зоны.
— Спасибо. — В голову лезли несвоевременные картины: вот он, голый, лежит в постели Риа, надушенной лавандой… Или в гамаке, подвешенном между деревьями, и его золотистое тело под прозрачной москитной сеткой блестит от пота…
Да что на нее нашло? Ее вселенная нерушима. Вся ее жизнь распланирована до последней мелочи. Сейчас для нее самое главное — «Сладкий шарик». Через год или два она выйдет замуж за Грейма. Они обвенчаются в местной церкви, будут жить в бывшем доме священника в георгианском стиле — доме по соседству с церковью, который он недавно купил.
