Судьбе вопреки - Мишель Кондер

Посвящается моей матери, Мэри. Спасибо за то, что ты всегда была самой лучшей матерью, о которой только может мечтать дочь.

Дэй Джеймс был известен как человек, у которого есть все, что душе угодно. Да и природа не обделила его: он был по-мужски красив и атлетически сложен. Он ездил на дорогих машинах, наслаждался обществом роскошных женщин и владел элитной недвижимостью по всему земному шару.

Джеймс начал свой бизнес с нуля, но благодаря упорному труду и твердости характера добился всего, о чем мог мечтать.

Дэй только что закончил деловой разговор по телефону, когда в кабинет вошла его мать. Прошлым вечером она прилетела из Северной Каролины в Лондон и остановилась у него, собираясь затем отправиться в Саутгемптон навестить старинную подругу.

Дэй улыбнулся.

– Что ты здесь делаешь в такую рань, мам? Я думал, ты еще спишь.

Его мать вошла в кабинет и уселась на один из диванов.

– Я должна поговорить с тобой перед отъездом. Дэй взглянул на часы.

Бизнес был для него на первом месте, за исключением случаев, когда речь шла о его матери.

– Конечно. Что случилось?

– Месяц назад я получила письмо от своего отца.

Дэй нахмурился, решив, что ослышался.

– От твоего отца?

– Я и сама очень удивилась.

– И чего он хочет?

– Увидеть меня.

Его дед выгнал дочь из дома за то, что она вышла замуж за мужчину, который ему не нравился, а спустя тридцать три года пожелал ее увидеть. Дэй отлично понимал, что это неспроста.

– Какая неожиданность, – пробормотал он.

– Он пригласил меня к себе на ланч.

Дом Ротмейеров, огромный каменный особняк, располагался в поместье площадью пятьдесят гектаров, в живописной сельской местности.

Дэй презрительно хмыкнул.

– Надеюсь, ты не собираешься принять его приглашение. Этот человек ничего для тебя не сделал, а теперь вдруг захотел увидеть. Одно из двух: или ему нужны деньги, или он умирает.

– Дэй! – воскликнула его мать. – Я не знала, что вырастила такого циника.

– Я не циник, мам, я – реалист. Сомневаюсь, что твой отец внезапно пожалел о том, что вычеркнул тебя из своей жизни. И если он не умирает, значит, хочет как-то использовать тебя в своих целях, помяни мое слово.

– Дэй, он – мой отец, – мягко произнесла мать. – И он первым сделал шаг к примирению. Я не знаю, как тебе это объяснить, но чувствую, что должна поехать к нему.

Дэй был человеком, который привык опираться на факты, а не на чувства, и считал, что его дед, Бенсон Грэйнджер, барон Ротмейер, слишком поздно спохватился для того, чтобы ждать поддержки и сочувствия.