— Лили?
Она подняла взгляд — мать стояла у двери, ведущей в столовую. В неверном свете прихожей было трудно разобрать, в каком она настроении. Лили снова собралась с духом.
— Да, мама?
Немного помолчав, мама заговорила — негромко и торопливо:
— Я не хочу, чтобы ты общалась с этим мальчиком.
Ничего неожиданного — но у Лили все равно кольнуло сердце. "Ну вот, — подумала она понуро, — попытка решить нерешаемое уравнение имени Северуса, дубль второй".
— Мам, пожалуйста, давай не будем больше об этом...
— Лили...
— Ты же знаешь — мы будем общаться, несмотря ни на что, — произнесла она как можно мягче и спокойнее: ее мать была не из тех родителей, которые всерьез мешают дочерям встречаться с друзьями.
— Знаю, — ответила мама, и на этот раз в голосе ее было что-то болезненное, почти... страх. Лили невольно ощутила раздражение, но усилием воли подавила это чувство.
Мама вправе опасаться Сева, он и впрямь кажется зловещим. Она просто не знает, что он ни за что не причинит мне вреда, и это не ее вина.
Лили сама когда-то этого не знала и его боялась — и одновременно боялась, что его вот-вот схватят и отдадут дементорам. Но после той битвы, когда он ее спас, из двух ее страхов остался только один. Потому что тот, кто рискует ради тебя жизнью, тебе не враг.
— Лили... — сказала мама и осеклась. Лили устремилась к ней через всю прихожую и крепко обняла, уткнувшись носом в аромат гардении и апельсинов.
— Все хорошо, мама, — пробормотала она.
— Нет, не все. Лили, ты повздорила с этим мальчиком полгода назад — даже не думай, я не забыла, как обстояли дела в начале лета — потом прошлой ночью я обнаруживаю, что ты плачешь из-за ребенка, а затем вдруг оказывается, что вы с ним — с Северусом — помирились?.. Здесь точно есть какая-то связь, я уверена.
Лили невольно поморщилась — попыталась это скрыть, но не успела; мама заметила и впилась в нее глазами — требовательно, почти отчаянно.
— Лили, пожалуйста, скажи мне правду, — попросила она грустно. Лили почувствовала слезы в уголках глаз; сморгнула их — и едва не проиграла эту битву, когда мама осторожно коснулась ее лица. — Он лучший лжец, какого я только встречала — ему бы я поверила. Но ты... даже если бы я не была твоей матерью — ты краснеешь, когда врешь.
— Рыжие легко краснеют, — пробормотала Лили, скривившись.
Мама улыбнулась — мимолетно, будто не замечая этого; ее палец легонько выписал круг на щеке дочери.
— Лили — правду.
