Себастьян усмехнулся. Какая смесь ума, проницательности и полнейшей невинности! Он понял, что только уединенная жизнь уберегла ее от совращения. Окажись она при развратном продажном дворе, наверняка стала бы легкой добычей распутных похотливых придворных с их ненасытной жаждой свежей женской плоти.
– Понятно, – задумчиво произнес он и, взяв ее маленькую руку, поцеловал ладонь. – Мне нравятся такие утешения, Отем.
По ее спине пробежал озноб.
– Наверное, нам пора спать, – нервно пробормотала она.
– Наверное, нет, – мягко возразил Себастьян, поднимаясь с дубового диванчика. – Давай сядем перед камином. Видишь, какая там густая, мягкая овечья шкура, малышка!
Он обнял Отем и опустился вместе с ней на пол.
– Ну вот, так гораздо уютнее, верно? Весенние ночи еще холодны. Зима никак не хочет уступать. Конечно, солнышко светит ярче, но все же вечером приятно понежиться у огня.
– Я когда-то видела моих родителей у камина, – ответила Отем. Она, разумеется, видела кое-что еще, но Адали, бесшумно подкравшись, закрыл ей ладонью рот и, широко улыбаясь, утащил к няньке. Будет ли Себастьян тоже любить ее перед камином?
Они долго пребывали в молчании, наблюдая за пляской пламени. Красные, оранжевые и золотые языки с синеватой каймой метались в тесном пространстве камина. Отем вдруг заметила, что камин охраняют каменные ангелы с прелестными личиками. Почему она раньше не обращала на них внимания? Наверное, просто не приглядывалась к камину с этой точки.
Рука Себастьяна внезапно обвила ее талию. Другая рука стала ласкать стройную шею, скользнула к подбородку, легонько тронула полные губы. Повинуясь внезапному импульсу, Отем поцеловала кончики пальцев маркиза. Осторожно сжав ее подбородок, он припал к этим манящим губам, и Отем отвечала ему сначала застенчиво, а потом дерзко и смело.
Отем вздохнула от удовольствия, которое так щедро дарил Себастьян. Его губы словно передавали ей чувственные желания. Она ощутила, как ее собственные слегка раскрылись. Дыхание влюбленных смешалось, возбуждая обоих еще больше. К изумлению Отем, его язык проник в ее рот и коснулся языка в жаркой, лихорадочной ласке.
Сначала она вздрогнула и едва не отстранилась, но, отдавшись поразительным ощущениям, ответила такой же лаской.
Осознав, что Отем ничуть не боится, наоборот, наслаждается каждой минутой, Себастьян потерял разум. Голова его кружилась. Не помня себя, не прерывая поцелуя, он порывисто снял с нее корсаж и отбросил в сторону. Отем ничего не сказала, даже не открыла глаз. Маркиз коснулся ее век губами, развязывая ленты сорочки. Большая ладонь проникла за вырез, сжала маленькую крепкую грудь. Себастьян дрожал от возбуждения и любви к этой поразительной девушке.
