– Нет, – отказался я, оглядывая узенькую улочку, дома которой жались друг к другу боками, словно бродяги в холодную ночь. Отличались они лишь потемневшими медными цифрами на стенах да вывешенными за подоконник горшками с пожухлыми цветами. Городская сажа и копоть не оставили растениям ни единого шанса порадовать взгляд прохожих яркими красками.
Да и в остальном улочка выглядела серой, мокрой и неприметной. Она совсем не походила на места, в которых поэт предпочитал останавливаться прежде.
– Это точно здесь? – засомневался я.
– Справлялся в Императорском театре, – подтвердил Рамон.
– Ну если так…
Я протянул руку, крепыш помог мне подняться с подножки и предупредил:
– Мы подождем.
– Лишним не будет, – согласился я, хоть из труб на крытой черепицей островерхой крыше и шел дым.
Если Альберта не окажется дома, меня в таком виде даже на порог не пустят. Лично сам я и слушать не стал бы худого и босого бродягу с длинной седой щетиной и клочьями неровно обстриженных волос, да еще наряженного в застиранные обноски с чужого плеча…
Но делать было нечего, я босыми ступнями по холодным камням прошлепал к дому и несколько раз стукнул молоточком по медной пластине. Сначала ничего не происходило, затем послышались шаги, дверь приоткрылась, и на меня с изумлением уставилась средних лет женщина в строгом платье и чепце.
– Милостыню не подаем! – объявила экономка с явственным английским акцентом и попыталась закрыть дверь, но я успел заблокировать ее ногой. Босую ступню так и зажало.
– Альберт у себя?
Тетенька с чопорным лицом старой девы на миг заколебалась, потом раздраженно объявила:
– Уходите или я позову полицию!
В прежние времена Альберт Брандт и сам нередко возвращался домой в подобном виде, но я не стал об этом говорить, просто спросил:
– Что вы видите у меня за спиной?
Пусть на списанном броневике Рамона не было гербов и бортовых номеров, а из башенки при продаже демонтировали «гатлинг», но мало кто из обывателей мог с первого взгляда отличить его от полицейской самоходной коляски. Тетенька засомневалась.
– Какое отношение… – начала было она, но тут у нее за спиной послышался быстрый перестук каблуков, словно кто-то спешно сбежал по лестнице со второго этажа.
– Что-то случилось? – поинтересовался приятный женский голос, и сразу, без всякого перехода, раздался радостный возглас: – Лео!
Выскочившая из дома Лилиана бросилась мне на шею, едва не сбив при этом с ног.
– Лео! Ты вернулся! – смеясь и обливаясь слезами одновременно, повисла на мне подруга. – Я знала! Знала, что ты вернешься!
