Появление Лили словно придало мне сил, и каким-то чудом я сумел устоять на ногах.
– Давай зайдем в дом? – предложил я, чувствуя, как подгибаются колени.
Лилиана меня не услышала, пришлось самому шагнуть через порог, уводя подругу с улицы. Экономка быстро закрыла за нами дверь, не желая привлекать столь пикантной сценой внимание соседей, и в этом отношении я был с ней всецело согласен.
– Лео, любимый! – прижалась ко мне Лилиана. – Я так ждала, так надеялась!
Я поцеловал ее, заставляя замолчать, потом тихонько прошептал на ухо:
– Спасибо, что верила в меня. Без твоей веры я бы не выбрался.
Лилиана словно очнулась, отступила и посмотрела на меня со стороны:
– Ох, Лео! – охнула она. – Ты ужасно выглядишь! И так исхудал! Тебе надо немедленно лечь в постель!
– Со мной все в порядке!
– И не спорь даже! – отрезала Лили. – Когда ты последний раз ел горячее? Миссис Харди, приготовьте…
– Бульон, – попросил я, поскольку ничего другого мой желудок сейчас принять не мог.
– Да, бульон! – подтвердила Лилиана. – И позвоните в театр, сообщите Альберту, что вернулся Леопольд.
– Как скажете, – с ледяным спокойствием восприняла это распоряжение миссис Харди.
– Лео, тебе надо лечь в постель! – вновь взялась за меня Лили. – Я вызову доктора!
– Не надо, дорогая, – отказался я. – Со мной все хорошо. И, если честно, прежде чем ложиться в постель, я бы принял ванну.
– Ванна – лучшее средство от простуды, – одобрила это решение миссис Харди, выразительно посмотрев на мои босые ступни.
Лилиана потащила меня к лестнице; я между делом прихватил с журнального столика номер «Атлантического телеграфа» и спрятал под него «Веблей – Фосбери», который грозил вывалиться из-за пояса брюк и отбить пальцы, а то и пальнуть при ударе об пол.
На второй этаж я поднялся, почти не запыхавшись. Вероятно, так подействовал талант Лилианы. Она все это время верила в меня, но сложно верить в возвращение человека, сгинувшего без вести два месяца назад, а сейчас Лили воспрянула духом, и я словно купался в идущем от нее тепле.
Лестница привела нас в просторный холл с камином, круглым столом и мягкими креслами. Сейчас там царил полумрак, электрические лампочки хрустальной люстры под потолком не горели.
– Наша ванная справа, – указала Лилиана на один из расходившихся в разные стороны по этажу коридоров.
– Наша? – удивился я. – Лили, ты живешь здесь?
О присутствии в доме Альберта Брандта с супругой наглядно свидетельствовал богатый ассортимент бара и картины новомодных экспрессионистов на стенах гостиной, разбавленные полотнами с обнаженной натурой, но Лилиана? Что делает здесь она?
