- Какое это имеет отношение к делу? - резко ответила Ребека. Глаза ее гневно блеснули. - Может и проходила, но это было очень давно. Наш нынешний спор...
- Что это была за болезнь? - бесцеремонно прервал инспектор.
- Кажется... какая-то форма шизофрении.
- Какая степень родства связывала вас с Давидом Культерманном?
- Очень отдаленная, хотя мы оба из одного и того же клана. Его тотем змей, символ зла, - сказала она с гордостью в голосе.
"По крайней мере одна гипотеза отпадает", подумал Бом. "Трудно представить, чтобы Культерманн съел змею."
- Мы попросим вас еще прокомментировать снимки, сделанные в квартире Культерманна после его смерти. Речь идет о том, чтобы вы посмотрели - нет ли каких-нибудь изменений в обстановке.
Коллега Бутлер, будьте добры...
Практикант подошел к компьютеру и набрал код.
Затем принялся демонстрировать Ребеке появляющиеся на экране монитора снимки. Она разглядывала их долго и внимательно.
- Здесь что-то не так, - наконец сказала она.
- Что-то изменилось в помещении? - спросил Бом.
- Нет, не в этом дело... само тело, то есть Давид... он какой-то другой.
- Другой? В каком смысле?
- Такое ощущение, что... его лицо... на нем стороны поменялись... Родинка у него была на левой щеке, а здесь - на правой... Тоже и брови, губы, волосы... все.
- Вы хотите сказать, что его лицо превратилось как бы в зеркальное изображение?
- Кажется, не только лицо, а все тело...
В комнате повисло молчание. Слышно было лишь неустанное жужжание информационной техники, да хлопанье дверей в других комнатах комиссариата.
"Что, к черту, происходит?" - лихорадочно думал Бом. "Что это все значит?"
- Ну что ж, госпожа Вансен, мы, в таком случае, вынуждены попросить вас осмотреть тело... Если это возможно, то прямо сейчас.
Ребека молча кивнула и поднялась. Бутлер вызвал автомобиль.
- Госпожа Ребека, вы все же шесть лет были женой Культерманна,- завел речь Бом, когда они уже ехали в морг. - Вы должны его хорошо знать.
Можете ли вы нам рассказать о каких-нибудь его привычках, фобиях, интересах, слабостях?
- Давид был человек упорным, неуклонно стремящимся к поставленной цели. Он не боялся слов, как это делают сейчас многие. Наоборот, он интересовался ими. Постоянно экспериментировал, часто обращался ко мне на каком-нибудь забытом либо не существующем языке. Он записывал слова и звуки разных языков, а потом занимался компиляцией.
- Он что - хотел открыть общий для всех праязык? - встрял Бутлер, сидящий за рулем.
