Может, конечно, появится. Но тогда точно не в духе будет. А Первуше надо контакт с нечистью наладить. Уселся на берегу, от каравая, что Ратша испек, кусочки отщипывал, жевал не спеша. К такому хлебушку да сала хороший кусок, куда как вкуснее вышло. Да уж как есть, на том спасибо, что не голоден остался. Как смеркаться начало, поднялся он, к воде подошел. Ладонью плашмя по воде бить стал. Вода звуки хорошо проводит. Через время смазливое личико русалки недалеко появилось:
– Что тебе надобно, человече?
– С «водяным дедушкой» повидаться.
– Если по-мелкому делу беспокоить собрался, лучше одумайся.
– Зови.
Русалка без всплеска ушла в воду, только круги по воде пошли. Долго водяного не было. На небе уже звезды зажглись, пока плеснуло у берега что-то. Первуша на ноги вскочил, к берегу несколько шагов сделал. От воды сыростью, прохладой тянет.
– Доброй ночи, водяной царь! – почтительно поприветствовал Первуша.
Хоть человек, хоть зверушка, хоть нечисть доброго обращения требует.
– Хм, помощница моя поведала, поговорить со мною хочешь?
– Хочу.
– И не испугаешься? А вдруг в воду утяну, на дно, в плен вечный?
– Ты в воде хозяин, только я на земле стою, в твои владения не захожу.
– Говори, зачем позвал?
Водяной стоял в двух аршинах от берега, выйдя из воды по пояс. В каждом озере или реке свой водяной владыка. А похожи, как два новых пятака.
– В селе Сухая Пядь вода в колодцах ушла. Если бы у всех, а то у купца Колывана осталась. Не посоветуешь, в чем причина?
– Не ведаю.
А сам глаза в сторону отводит. Чувствует Первуша, что водяного это проделки. А как докажешь? Да и не доказывать он собирался, а людям воду в колодцы вернуть.
– Не гневайся, подскажи, сделай доброе дело, чем помочь?
«Водяной дедушка» засмеялся. Тело его водянистое, рыхлое затряслось. А смех больше на бульканье похож.
– Да ты никак умом тронулся? У водяного царя доброе дело истребуешь?
– Прошу смиренно, требовать не вправе.
– Это верно. А только зря пришел.
Водяной спиной к Первуше повернулся, сочтя разговор законченным.
– Остановись, не попрощались мы! – крикнул Первуша. – Я ведь с тобой по-доброму договориться хотел.
Водяной повернулся к берегу:
– Угрожать вздумал? Да что ты можешь?
– Не вернешь воду, озеро сожгу! – выпалил Первуша.
– Охо-хо! Ты не знаешь разве, что вода не горит? Не беспокой больше, осерчаю.
Водяной скрылся под водой. Первуша разговором недоволен. Чувствовал – знает водяной, в чем дело. Либо Колыван задобрил его чем-то? Ну, этого Первуша так не оставит. Вернулся в село. В избах света нет, оконца темные, лишь псы перебрехиваются. И Чурила с семьей спит, ворота заперты. Вздохнул Первуша, на лавку у забора улегся. Жестковато, но не впервой, все лучше, чем на голой земле. Как вторые петухи запели, во дворе Чурилы движение послышалось, Первуша проснулся. На улице в рассветное время зябко, не то что в избе. Вон и роса выпала.
